Боевая рыбка

По крайней мере на протяжении того времени, когда вокруг нас дождь, нам придется действовать вслепую, получая сигналы от ВУРТА, выдававшего данные о дистанции по взятому курсу и скорости целей, которые мы ввели в него после нашего последнего наблюдения перед погружением. И пока мы шли по морям сквозь пелену дождя, слыша, как звук японского сонара становился все громче, у меня появилось чувство разочарования. Это будет скомканная атака. У меня не хватало терпения продолжать действовать в таких условиях. Почему мой первый бой должен быть таким?

В перископ не было видно ничего, кроме дождя. Я оставил его и сделал два шага назад взглянуть на показания ВУРТА и обсудить их с Филом и Томом.

— Дайте шумопеленг на противника.

— Один винт, пеленг ноль один пять, относительный, командир.

— Насколько это верно, Том?

— Все правильно, командир. Он мог пойти зигзагом влево.

— Хорошо. Следи за ним.

Это была игра в угадайку. Мы не знали даже, что это были за цели; во всяком случае, не могли их все обнаруживать по ВУРТА и не могли определить по звуку, слышим ли мы главную цель или одну из них.

Я вернулся, чтобы еще раз попробовать взглянуть в перископ. Опять дождь. В раздражении я крикнул через люк Снэпу Коффину, находящемуся в центральном посту:

— Подними мой перископ еще на три фута выше, Снэп!

— Слушаюсь, сэр.

Перископ выдвинулся выше, но это ничего не дало.

— Бесполезно. Верни его обратно вниз. Игра в прятки — односторонняя игра, как мы надеялись, — продолжалась.

— Все еще ни зги не видать. Каков пеленг?

— Шум винтов на высокой скорости, относительный пеленг ноль один ноль, сэр.

— На что, по-вашему, похож их шум?

— Скорость высокая, капитан, вероятно, миноносец.

— Проклятье! Куда он направляется? Почему не прекращается дождь?

Том Маккэнтс суетился у ВУРТА.

— Расстояние, согласно полученным данным, две тысячи пятьсот ярдов, командир.

Мы теперь сближались, подходили на опасно близкое расстояние. Через гидролокатор нам был слышен шум винтов, а шум сонара стал оглушительным. Они нас засекли, думал я; они знают, что мы здесь, и они идут за нами. Почти как безумный я крутил перископ. Ничего, кроме тяжелой непроницаемой завесы дождя во всех направлениях.

— Если мы его скоро не запеленгуем, он нас достанет.

Никто не отвечал. На секунду, разозленный молчанием, я решил оторваться от перископа, схватил Фила и подтолкнул его к нему со словами:

— Ладно, взгляни ты. Думаешь, что я делаю это не так, как надо? Попробуй сам!

А затем неожиданно появился серый силуэт, смутно вырисовывающийся в дождевом шквале, — действительно миноносец, и очень близко.

— Вот он! Дайте пеленг!

— Ноль один пять, относительный! — Голос Фила был точно наэлектризован.

— Дайте дистанцию!

— Две сто.

— Готово! — Голос Тома звучал столь же возбужденно, как и у Фила.

— Это эсминец, — сказал я им. — Курсовой угол 30 градусов правого борта.

— Готово! — И Том занес данные в ВУРТА. Теперь все для меня изменилось. То мгновение, когда я увидел серые очертания в пелене дождя, стало для меня как первый удар по мячу в футбольном матче. Страх, заторможенность, чувство неуверенности, которые сдерживали меня, исчезли. Это была цель, это было то, противодействовать чему меня готовили, и я реагировал на нее почти автоматически, так же как каждый из нас.

— Опустить перископ… Право на борт! Нет времени думать, что он будет над нами, если мы не попадем в него, нет времени интересоваться, где находятся остальные суда конвоя. Не остается ничего другого, как развернуть корабль так, чтобы мы могли относительно прямо навести торпеды и опередить его с выстрелом.

— Есть взять руль право на борт!

Я смотрел на спину рулевого, в то время как он поворачивал руль, потом взглянул на индикатор поворота руля и отметил, как ужасно медленно «Флэшер» поворачивает вправо. Нам нужен был более быстрый поворот.

— Стоп, право руля. Лево руля, полный вперед.

Лодка начала поворачивать быстрее, издавая шум, который мог услышать противник. Но это был наш последний шанс на хороший выстрел.

Я на мгновение отступил назад, чтобы посмотреть, какой ответ на задачу выдает ВУРТА, где одна маленькая шкала отражала данные на неприятельский корабль, а другая показывала, каким образом «Флэшер» поворачивала, пытаясь выйти на пересечение курса этого корабля. Мы поворачивали недостаточно быстро, чтобы завершить поворот вовремя.

— Ладно, — неожиданно сказал я. — Будем стрелять на повороте.

Если вы стреляете под большим углом и дистанция потеряна, то промахнетесь. Все, на что я мог надеяться, — это то, что мы определили дистанцию до него настолько точно, что при выстреле, в то время как «Флэшер» все еще поворачивает в воде, по крайней мере одна из торпед попадет.

— Приготовиться взять окончательный пеленг… Поднять перископ.

— Пеленг на цель ноль два семь, относительный. — Когда рулевой поднял перископ, Фил взялся за его рукоятки сзади и установил его прицельную линию по относительному пеленгу. Я прильнул к нему глазом, и передо мной оказалась цель.

— Товсь.

Голос Эдди Эткинсона прозвучал хрипло в установившейся тишине:

— Первый готов.