Боевая стая

– Я спрошу своего рабочего, когда он из отпуска вернется, и обязательно вам сообщу. Номер вашего мобильного я сохранил в памяти своего смартфона.

– Хорошо, – сказал капитан и стал на ходу фантазировать: – Я предварительно общался с научным специалистом, и он объяснил мне, что любая экспедиция, подобная вашей, должна работать с картами местности и отмечать на них, где проводились работы, какой маршрут был пройден, в каких местах красные волки чаще всего встречаются, как мигрируют в течение сезона и прочее. Не сомневаюсь, что вы, как опытный исследователь, такую карту имеете. Наверное, собираетесь представить ее в Женеве комиссии ЮНЕСКО. Так?

– Так, – согласился Идрисов. – Есть у меня такая карта. Без подобной документации, как вам правильно сказали, ни одна экспедиция обойтись не может. У меня даже несколько таких карт, отдельные на каждый год. Мои экспедиции – ежегодные, я осуществляю постоянный мониторинг жизни своей стаи.

– Отлично. Вот и попрошу вас показать мне карту за последний год. С вашего разрешения, перенесу этот маршрут на свою карту.

– Зачем?

– Чтобы знать, в каких местах вы работали, и впоследствии не искать там бандитов.

– Я слышал, вы уничтожили банду. – В глазах профессора светилось доброжелательное любопытство.

– Мы уничтожили только часть банды, а остальные ушли от преследования. К сожалению, преследование вели не мы, а «краповые». Они хуже, чем спецназ ГРУ, читают следы и упустили беглецов. Мои парни не упустили бы их, но нам в той операции была определена только своя задача, с которой мы и справились благополучно.

– «Краповые» – это спецназ внутренних войск? – Исмаил Эльбрусович, несомненно, желал этим вопросом показать, насколько он далек от всех боевых событий и всей терминологии, с этими событиями связанной. Получилось неправдоподобно, поскольку каждый человек не только на Северном Кавказе, но и, наверное, по всей России знает, кто такие «краповые» береты.

– Да, – просто ответил Григорий Владимирович. – «Краповые» бывают хороши, когда вцепятся в противника. Тогда от них уже не оторваться. В «зачистках» хороши. Они обучены носом чувствовать, когда человек что-то скрывает, любую ложь в словах отличают от правды только по выражению глаз. Это они умеют отлично. Чувствуют в человеке запах адреналина не хуже, чем собака. Думаю, вам, в отличие от моих солдат, не надо объяснять, что такое адреналин и когда он выделяется?

– Адреналин – гормон трусости. Кстати, тем, кто считает волка трусом из-за поджатого хвоста, могу сообщить, что организм волка почти не выделяет адреналина. Не вырабатывает его.

– Спасибо за информацию. Но я закончу разговор о «краповых». По следу ходить, искать след там, где его другие, такие же специально не подготовленные люди, не видят, они не умеют. Это наша прерогатива. Этому мы своих солдат обучаем, даже набираем порой призывников с уже готовыми соответствующими навыками. Как тот солдат, про которого я вам рассказывал. Мы стараемся, чтобы в каждом подразделении, начиная с минимальных, даже с отделения, был свой опытный следопыт, поскольку у нас каждое отдельное подразделение является самостоятельной боевой единицей, способной выполнять любую боевую задачу. Кстати, именно по нашему принципу создавал свои джамааты Хаттаб… – сказал Шереметев, глядя в глаза Идрисову. Он не мог не заметить, как дрогнул взгляд профессора при упоминании имени Иорданца[7].

– Итак, я попросил у вас карту…