Боевая стая

– Я послал в ФСБ в Махачкалу официальный запрос по спутникам Идрисова. Как только будет ответ, кодировщик доложит мне текст. Сюда принесет. И еще я дозвонился до своего знакомого преподавателя. Он мне, можно сказать, жизнью и свободой обязан еще с прошлой командировки и потому расстарался, нашел мне и домашний, и сотовый телефоны профессора Идрисова. И хотя он не с биологического факультета, но кое-что о нашем профессоре знает и, как сам сказал, хорошую характеристику ему дать не рискнул бы. Самое главное что. Идрисов не дагестанец по национальности, а чеченец. А чеченцы с дагестанцами время от времени спорят по поводу главенства на Северном Кавказе. Это против россиян они порой готовы объединиться, но друг к другу тоже относятся не лучшим образом. Может быть, характеристика профессора Идрисова вызвана как раз этими соображениями, пока не берусь судить. Но отдельные факты из биографии нашего профессора тоже привлекают внимание. Когда в Чечне к власти пришел Дудаев, Исмаил Эльбрусович уехал в Грозный. Каким-то образом ему удалось войти даже в ближайшее окружение чеченского президента, впрочем, не надолго. Потом, по слухам… Чтобы быть объективным, мой информатор так и сказал – «по слухам»… Значит, по слухам, Идрисов работал вместе с Шамилем Басаевым и Хаттабом. Что делал у них, откровенных бандитов и террористов, кандидат биологических наук, он тогда еще не был доктором и профессором, остается загадкой. Но оба, опять же по слухам, весьма ценили его. Для нас этот факт может оказаться очень важным и заставляет присмотреться к фигуре Идрисова внимательнее. Ты уже знаешь, наверное, что три человека из банды эмира Борзова так и не были обнаружены «краповыми», а мы пропустили через перевал как раз троих, так что положение весьма сложное. Что касается профессора – это весьма темная личность. Знаешь, по какой теме он защищал докторскую диссертацию?

– По какой? – спросил Шереметев. – Красные волки?

– Гораздо интереснее. Влияние гипнозом на животных. Телепатические методы общения между человеком и животным. И защищался не в Махачкале, а в Лондоне. У него, кстати, есть «вид на жительство» в Великобритании и квартира не где-нибудь, а на улице Пикадилли[2], что говорит о состоятельности профессора. А при современных зарплатах преподавателей вузов это нонсенс. Но не вопрос его состоятельности нас должен волновать, а тема диссертации. Очень интересная тема.

– Да, помнится, я дома случайно попал в Интернете на материал о гипнозе животных, – согласился капитан, понимая, к чему ведет разговор начальник штаба батальона.

– Владение таким гипнозом дает большие результаты. Хотя лично у меня правдивость материала вызвала тогда сомнение. В Интернете многое могут понаписать. Всему верить – дураком станешь. Так вы, товарищ майор, думаете, что Идрисов с помощью гипноза натравил красных волков на нашу засаду?

– Я могу считать только тогда, Григорий Владимирович, когда у меня на руках будут конкретные факты. Пока же я ничего считать не могу, я могу только предполагать. А предполагать можно даже самое невозможное, потому что случилось именно почти невозможное. Солдаты погибли при странных обстоятельствах. Но даже если профессор действительно сделал это, как такое докажешь в суде? Нас на смех поднимут с таким обвинением.

Кому предназначалась последняя фраза, капитан Шереметев не понял. Он сам, как и майор, хорошо знал, что половину ситуаций, возникающих в военной обстановке, невозможно доказать в суде, поэтому такие дела обычно не доходят ни до следствия, ни до суда.

– Но самим-то нам следует разобраться. Чтобы предотвратить в дальнейшем… – заметил он.

– Следует, согласен, – прервал его майор. – Я пока не звонил профессору. Ты с ним больше общался, да и представлялся ему, тебе и флаг в руки. Только осторожно разговаривай. Не спугни…

Коваленко передвинул по столу ближе к капитану старомодный черный телефонный аппарат, какие только в армейских канцеляриях, наверное, еще и можно встретить. И капитан уже руку на трубку положил, мысленно прикидывая возможный разговор с профессором Идрисовым, как за дверью послышались «шаги командора» – так офицеры в отряде называли походку подполковника. Веремеев был силен и тяжел, и походку имел соответствующую. Но при этом в боевой обстановке умел ходить совершенно беззвучно, что часто демонстрировал своим подчиненным как приобретенный навык, которому следует обучать солдат.

– Рассказывайте, как дошли до жизни такой… – начал он. Эта его фраза обычно заменяла уставное требование доклада, и все об этом знали. Вне командировки подполковник занимал должность заместителя командира бригады спецназа ГРУ по боевой подготовке, и потому даже в отряде боевая подготовка была его коньком и больной мозолью. – Как ты, капитан, своих солдат готовил, спрашивается, если они к себе собак подпустили на такое расстояние, что те смогли напасть и уничтожить! Не могу я этого понять. Они что, спали в засаде, твои солдаты?