Боевой 19-й

— Ну вот, послушай ты меня еще, — настаивал Зиновей. — Была, скажем, щетининская экономия и был там помещик Щетинин. От экономии можно было жить, всему селу безбедно, ежели заместо помещика, какого смахнули, стал, допустим, ты или Устин, а мы начали бы работать на той экономии всем селом. Лучше было бы так или хуже? Вот я об чем.

— Да это-то понятно, Зиновей, — соглашался Семен.— Тогда бы мы новую экономию поставили, да такую, какой не снилось Щетинину. А вот как и чего делать нонче, завтра? Ты мне сулишь журавля в небе, а я хочу синицу в руки. Ведь этой самой экономии и помину нету. Ее еще в семнадцатом году растащили,

— Ну скажи же ты хоть слово! — обратился Зино-вей к молчавшему Устину.

Устин распахнул шинель и, подсаживаясь к столу, сказал:

— Послушал я людей, послушал я и вас. Мужики и бабы тревожатся, спрашивают, чего делать, а я тоже не знаю, что оказать. Ну, а думать думаю. Может, и не так...

— Так или не так, выкладывай, — ответил Зиновей.

— Посчитаем зараз, у кого какая сила и кто чего имеет, а тогда я скажу.

— Ну что ж, давай, — без всякого воодушевления согласился Семен. Видимо, он уже устал от спора с Зиновеем.

— С кого начнем?

— Давай хоть с того порядка, с хаты Клима Петру-шева, что-ли?

— Хата у Любахи Петрушевой заваленная, можно сказать, ни кола, ни двора, полно ребятишек...

— Дальше?

— Ну, Наташа Пашкова, та с лошадью. Раз. Я — это двое. У Арины Груздевой лошадь. Вот тебе трое, У тебя, — обратился он к Зиновею, — еще в ту пору казаки лошадь свели, так? У Федота Тычкова — л о-шадь. Это уже четыре. У Акима Тычкова — бычок, У Спиридона мерин до того отощал, что его хоть самого волоки.

Семен ногтем чертил на столе палочки, переходя от одного двора к другому.

— Десять, — подытожил Устин.

— Погоди, еще найдем.

— Будет, — решительно остановил его Устин. —• Это те, на каких весь расчет.

— Ну-ну? ..

— Если в одном хозяйстве да такую силу иметь, то можно начинать смело. Вот я и думаю. Собраться нам всем, каких мы насчитали, в одно товарищество.

запахать, заскородить, посеять, — словом, всем налег-нуть на землю разом, вот тогда и дело будет.

Зиновей, затаив дыхание, смотрел на Семена и следил, какое впечатление произвела на него эта удивительно простая мысль Устина.

— А вот теперь скажи мне, Семен, сам-то ты пойдешь на такое дело? — не спуская глаз с Семена, спросил Устин.

Семен грудью навалился на стол и крепко зажал в кулаке подбородок.

— Тоже не так?

Семен нетерпеливо замахал культей.