Боевой 19-й

В ее словах прозвучала такая горькая жалоба на свою участь, что растроганный Устин подбежал к ней и, сжимая ее руки в своих, стал утешать.

— Про все знаю, Наташа. И не хочу я тебя спрашивать о том... Тяжкая доля тебе выпала. Но я хочу и тебе и себе другой доли, счастливой. Ты веришь мне?

— Верю.

И когда прорвались первые слова, к ним пришла и сердечная теплота и душевная легкость.

У них нашлось так много невысказанного, что каждое слово открывало им много нового и значительного.

И когда, казалось, все было переговорено, Наталья встала и, разглаживая рукой скатерть, скользнула взглядом по фотокарточке и посмотрела Устину в глаза так, что он понял, о чем она хотела спросить его.

В то, что сказал ей когда-то старик Пашков о Митяе, она поверила. Арина, уклонившаяся от прямого ответа, молчаливо подтвердила слова старика. Но еще были сомнения. И вот теперь, когда перед нею сидел Устин, она ожидала его последнего слова. Наталья видела, как ему трудно сказать об этом, и тихо спросила:

— Это правда, Устюша?

— Да, — сказал он твердо. — Это я убил Митяя. Я убил его в бою, как врага. Ты осуждаешь меня?

— Мне больно и страшно было слышать это от Митяева отца, но в своем сердце я не осудила тебя.

Она медленно подошла к’карточке, сняла ее и положила на краевые угли под таганком. Карточка задымилась и вспыхнула. И когда огонь погас и остался только пепел, она добавила:

— Больше никогда мы не будем о нем вспоминать.

Весенний вечер спустился над кровлей. Тихо вошли в горницу сумерки и укрыли их, и все, что было зримым, растворилось в неслышно разлитой вечерней сини и слилось с ней.

В этот ли, в другой ли час Зиновей, лаская свою Настю, рассказывал:

— И вот остановился он, покрутил, сердечный, головой, да и говорит: «Куда иду я, кто поджидает меня, кто встретит?» А вот она и дождалась его...

А Настя, замирая от счастья, шептала:

— Дай-то бог им поладить. За Наталью я так рада, так рада.

VIII

Глубокую радость испытывал Устин Хрущев, возвратившись в родное село, где была знакома каждая хата, каждая тропинка, где все связано с далеким детством, где взору открывались безбрежные степи, где так много милых сердцу людей.

Односельчане почтительно встречали Устина, выказывали ему искреннее внимание, и он чувствовал, что многим обязан этим простым и сердечным людям, среди которых вырос.

Желанная встреча с Натальей, взаийные радости, новый семейный очаг — все это настолько взволновало Устина, что он несколько дней ходил в каком-то приятном полусне, наслаждаясь долгожданным отдыхом.