Боевой 1918 год 2

Например, тут почему-то никому не приходило в голову глобально, на всем её протяжении, портить железную дорогу. Опять-таки — колодцы. Это же старинная забава, изничтожать колодцы в степи, перед наступающим врагом. А там посмотрим, как они станут рыть новые для снабжения войск. Да и передвигаться пехом, растягивая коммуникации — тоже весьма интересное занятие. Но чтобы оно стало еще более интересным для врага, я сказал:

— Ладно. Сколько у меня времени есть?

Седой при этих словах аж расцвел. Но был краток:

— Дней десять. Максимум две недели. Потом, немцы войдут в Крым станет поздно.

Я ухмыльнулся:

— Поздно, не поздно… Ты знаешь — я почему-то сразу исхожу из того, что Перекоп удержать не удастся. Вроде, такая мощная линия обороны, но судя по всему — то место, наверное, проклято. Ну, как земля под ВАЗом. Даже я (профан в истории) знаю что этот Перекоп брали все, кому не лень. И очень быстро. И немцы, и красные, и опять немцы.

— А что предлагаешь?

Начав рассказывать предварительный план действий, я сразу пояснил что это именно первые наметки. Но даже для их исполнения мне нужно кое-какое обеспечение. Иван кивнул:

— Все, что в моих силах.

— Ну тогда, начнем с раций.

Собеседник удивился:

— С раций? Они же вроде размером с телегу. Да и ненадежны…

Я широко улыбнулся:

— Эх ты! Целый, мля, председатель! Второй человек в партии! А в натуре, лох не лучше меня. Хотя я и сам несколько дней назад считал так же. Но так получилось, что сбили мы намедни самолет. Ну, ты знаешь. На митингах про него тоже говорили. Так вот в этом самолете была установлена рация! Благо еще, фрицы ничего передать не успели. А когда я начал этому удивляться, то полковник Матвеев, очень удачно находившийся рядом, просветил командира во всем разнообразии ныне используемых средств связи. Ты знаешь — оказывается еще семь лет назад рации уже ставили на самолеты[14]! А в шестнадцатом году, было заказано уже под двести станций! Разной мощности. И вес у того же передатчика «Радио-Электрик» всего около двадцати килограммов! При дальности связи, почти десять километров! Я, когда это услыхал, себя полным идиотом почувствовал!

Жилин от моей информации несколько опешил и задумчиво почесывая затылок признался:

— Вот ведь как… Даже и не задумывался, что такие интересные штуки уже существуют. Думал все это только к тридцатым годам во что-то нормальное разовьется…

Я скривился:

— Ага. Это только у нас, к тридцатым. А во всем мире, вояки быстро сообразили, что к чему. И те же немцы, прямое этому доказательство. На каждую единицу бронетехники рацию впихнули. Наши же, до начала войны, флажками сигналы подавали. Так что, душевно прошу, займись этим вопросом глобально. И чем быстрее, тем лучше. Пока грамотные спецы по миру не разбежались. Что там надо? Людей, фонды и прочее. Дело это достаточно муторное, но уже пускай сейчас начинают изобретать. И нормальные средства связи, и чтобы два раза не ходить, сразу системы РЭБ. Ну а прямо сейчас, мне нужны четыре самолетные рации и к ним расчеты радиотелеграфистов в комплекте.

Седой, прекратив делать записи в блокноте, покусывая карандаш признался:

— Кхм… Не гони лошадей. Тут может быть проблема. Я же о них только что услышал. Так что пока найдут… В общем сразу скажу, что это дело не быстрое. Распоряжения отдам и пинать ежедневно буду, но неизвестно как пойдет. Где их искать — ума не приложу? Может, эти рации вообще куда ни будь за Урал загнали? — тут он оживился — Слушай, а может тебе те, что сейчас в штабе стоят подойдут? Понятно, что здоровенные, но…

Одним движением брови, я обозначил отношение к сему волюнтаризму, и председатель ВЦИК затух. Но почти сразу встрепенулся:

— Кстати насчет изобретений. Я там тебе, помимо всего прочего, привез триста панцирей Чемерзина. Сто легких и двести тяжелых.

— Это еще что за хрень?

Иван воодушевился:

— Ты же про штурмовые отряды в Отечественную слыхал? Во! Так вот, оказывается панцири у этой пехоты были как раз слизаны с панциря полковника Чемерзина. Он еще в пятом году изобрел сплав и сделал что-то типа бронежилета. Легкие, весят около двух кило и держат пистолетную пулю практически в упор. Тяжелые — почти пять и не пробиваются из винтовки с пятидесяти шагов[15].

Я усомнился:

— Что-то уж очень фантастически звучит… Два кило… Так не бывает. Тебя где-то обманули.

Седой фыркнул:

— Никакого обмана. Лично читал заключение комиссии. Потом, проверил на практике. И сам его теперь ношу. — увидав мой скептический взгляд, поправился — ну не прямо сейчас. В основном, когда на митингах выступаю или на встречи хожу. Легкий, и под курткой вообще незаметен.

Оттопырив губу, я задумался:

— Все равно какой-то гон. Это что же они — лучше большинства современных броников? Если так, то в чем засада? Почему распространения не получили?

Жилин вздохнул:

— Потому что в том же девятьсот пятом году стоимость комплектов, была от полутора до двух тысяч рублей. А индивидуальные, сделанные по мерке фигуры заказчика, до восьми тысяч. Вот и прикинь…

Потрясенный грандиозностью суммы, я поперхнулся:

— Их что — из цельного куска золота вытачивали?