Боевой 1918 год 2

А собеседник невозмутимо произнес:

— Типа того. Платина, серебро, иридий, ванадий и много еще чего. Да и сам процесс плавления хромоникелевой стали под давлением, тоже очень сложен. Поэтому и сделано было чуть меньше пяти тысяч. Ну, так по документам выходит. Мне же удалось обнаружить на складе всего полторы тысячи. Пока остальные не прочухали, я их тут же в свой фонд прибрал. Заодно дал указание, этого полковника найти… Ну а ты как- доволен?

Туманно пошевелив кистью, ответил:

— Надо смотреть. Если всё как ты говоришь, то просто замечательно выйдет. У меня еще и пара сотен немецких касок есть. Так что, нормально снарядить ребят получится. Но ладно. Вернемся к нашим баранам. Насчет раций я понял. Но вот тебе дальнейшие хотелки: мне еще нужны четыре самолета. Два маленьких для разведки и два больших. Как их там? Вроде «Ил» называются?

Настала очередь Жилина ронять окурок:

— Илов точно еще нет! Это я тебе гарантию даю! И что значит — «больших»?

Я покладисто согласился:

— Может и не «Ил». Но они точно есть. Четырехмоторные. И именно в России. Я даже плакат с ним видел — здоровенная такая дура.

На секунду задумавшись, Иван выдал:

— Может ты, «Илью Муромца» имеешь в виду. С-22?

— О! Точно! Я же говорил там что-то с Ильей было связано! Вот таких две штуки надо. Только их придется немного испортить.

— Э-э… зачем?

Собеседник был так удивлен, что пришлось пояснять:

— Думаю, сделать из них эрзац-ганшип. Как бомбардировщики они мне пока не интересны. А вот как летающая пулеметная батарея, очень даже очень. — оживившись, стал пояснять свою задумку — Понимаешь, буденновцы, целой сотней по фрицевскому разведчику стреляли и не могли попасть. Просто, потому что их этому не учили. И летел он сбоку от них. Да и мои архаровцы, хоть и обученные, его сшибли, лишь когда он прямо над батальонной колонной прошел. То есть сейчас, пехотинец просто не сообразит, что в летящий в пятистах метрах самолет упреждение надо брать чуть ли не в целый корпус. Вот и думаю поставить в «Муромца» пару «максимов» с одного борта и нехай он походные колонны рассеивает, летая по кругу. Ну и панцири эти твои, использую для защиты людей. Выдам каждому по две штуки, чтобы не только торс, но и зад был прикрыт.

Седой задумался:

— Ну-у… вариант интересный. Я в этом слабо понимаю, но если ты так говоришь, то попробовать можно. То есть — самолеты будут. Что-то еще надо?

Я кивнул:

— Да. Нужны два броневика с экипажами и шесть трехдюймовых орудий. В принципе все. Ах да! К орудиям надо двух спецов-комбатов типа Васильева.

— Кхм, а зачем так много комбатов? И куда ты Васильева дел?

— Александр Михайлович сейчас зам. командира на «Братишке» и отзывать его оттуда считаю не верным. На нашем направлении, немчура тоже к наступлению готовится. А так: один комбат-виртуоз у меня есть. При минометах. И еще двоих нужно, потому что собираюсь орудия разделить на две батареи по три трехдюймовки. В случае необходимости, их можно сливать в дивизион. Ну а броневики, необходимы для непосредственной защиты артиллерии от отрядов вражеской конницы. Вернее, немного не так. Орудия и броневик будут приданы каждому взводу, а потом… Хотя чего сейчас говорить? Я там на месте сам всё решу. Но для этого необходимы очень толковые артиллеристские командиры.

Мда… комбатами я озадачил Жилина не менее чем рациями. Дефицитная профессия. Оружейной обслуги хватает. Вот как раз с кораблей флотилии выделят. Но командиров… Тем более, мне ведь не абы какие нужны. Да и специфика подразделения… Ведь так получилось, что хороший арт. командир, это нынче завсегда офицер. И нам подойдет далеко не всякий офицер, даже если он и спец в своем деле. Ляпнет что ни будь не то матросне и все — уноси готовенького. Но мне, клятвенно обещали найти подходящих. Правда, не прямо сейчас. Я было возмутился, но быстро понял, что Жилин людей действительно не рожает и тут или ждать, или брать кого придется. Да и в конце концов — те артиллеристы, что сейчас дают, они ведь не в первый раз орудие видят? Так что, как ни будь вывернемся.

Потом я поинтересовался положением дел вообще и в частности на Кавказе. А то новости оттуда, больно уж непонятные приходили. Седой, вздохнув, сказал, что пока он лежал с ранением, все нормальные варианты были упущены. Солдаты, еще после февральской революции, стали постепенно покидать свои части. А уж после сентября, началось повальное дезертирство. Личного состава осталась горстка. Хорошо еще, генерал Лебединский, согласился в феврале этого года принять комиссара с Петрограда, и они смогли уговорить часть офицеров и солдат продолжать сопротивление. Но один черт, идет постоянное отступление. А основной боевой силой, на этом фронте, является Армянский добровольческий корпус. Благо, что турки не особо напирают, потому как помогать еще и там, у нас сил практически нет.

Дела-а-а… Закурив очередную папиросу я спросил:

— А в Финляндии что? По сводкам, там какие-то добровольцы и латышские стрелки, во главе с «товарищем» Троцким вовсю геройствуют? Эти то как туда попали?