Боевой 1918 год

А проскакивая один из проходных дворов, я услышал за сараями какой-то сдавленный вскрик. Детский или женский. То есть услышал его не я один. Наш куцый строй остановился без команды, и все уставились в сторону звука. Только там теперь не кричали, а шла какая-то глухая возня. Комиссар среагировал быстро. Кивнув в сторону сараев, предложил:

– Посмотрим, что там?

– Само собой. – Повернувшись к своим людям, скомандовал: – Потапов с нами, остальные на месте.

Приготовив оружие, пошли вперед. А когда завернули за остатки поленницы, увидели самую банальную картину. Судя по всему, двое, в солдатских шинелях, поймали какую-то бабенку и собрались ее оприходовать в тихом месте. Один зажимал ей рот, а второй, с растрёпанной редкой бороденкой, пытался расстегнуть пальтишко. Я хмыкнул. Они за своей возней не услышали. Пришлось кашлянуть и громко спросить:

– И чего это вы здесь делаете? А? Мои дрова воруете?!

Несостоявшиеся насильники подпрыгнули и, отпустив молодуху (которая тут же забилась в угол), развернулись к нам. Их винтовки стояли прислоненные к стене, поэтому я продолжил изгаляться:

– Поймал, наконец, татей! Половину дров у меня за зиму скапитализдили! Ну всё, гады! Гаплык вам настал!

Редкобородый растерянно промямлил:

– Э-э… дык это… Какие дрова? Мы тут, с девкой… А-а…

Видно, что солдат лихорадочно соображал, чего же ответить. За насилие могут спросить. И достаточно сурово (не зря ствол пистолета смотрит ему между глаз). Или это я из-за дров так взъярился? И прямо сейчас шлепну их на месте за то, чего они вовсе не делали?

А я завел всю эту бодягу, потому что вокзал достаточно далеко, и значит, скорее всего, эти мужики не транзитники. Значит, они из местного гарнизона. Если мы сейчас их покалечим, то потом возможны разборки. А убивать на месте пока вроде и не за что. Или все-таки шлепнуть, пока никто не видит? Не люблю насильников… Мои сомнения разрешил Лапин:

– А ну, быстро мотайте отсюда, пока живые!

Солдаты, разом кивнув, засуетились. Один потянулся забрать оружие, но я рявкнул:

– Куда грабки тянешь? Я тебе сейчас этот винтарь в задницу запихну! Бегом нах!

Мужики, опустив головы, быстро протиснулись мимо нас, на секунду остановились, увидев остальных, а потом рванули в сторону арки так, что только шинели развевались.

Послушав удаляющийся топот, перенес внимание на деваху. Точнее, не деваху, а барышню. Одета хорошо. Даже шляпка присутствует (которая сейчас валяется на подгнившей соломе, кучкой лежащей в углу). Лицо и руки чистенькие. Сапожки на небольшом каблучке. Глядя на нее, почему-то в голову приходило слово «курсистка».

Она же в ответ настороженно взирала на нас. От протянутой руки забилась еще глубже и внятно сказала:

– Отвали.

– Чего? Давай вылезай оттуда. Тебя как зовут-то, бедолага?

– От-ва-ли.

Похоже, ее заклинило. Но бросать здесь как-то жалко. Не в себе ведь, человек. Поэтому, подмигнув спутникам, наигранно-радостно произнес:

– О! Госпожа Ли! Извините, сразу не признал! А вас тут ищут давно! Федор, иди, скажи товарищу Паку, что его племянница, наконец, нашлась! Уважаемая От-ва, сейчас мы проводим вас к вашему дяде. Или, если хотите, ждите здесь! Товарищ Пак сам сюда придет.

Барышня пару раз непонимающе мигнула и неуверенно возразила:

– Никакая я не Ли.

Я возмутился:

– Что значит «не Ли»? У тебя имя спросили. Ты сказала, что тебя зовут Ли. То есть фамилия Ли, а имя От-ва. И дядя твой товарищ Пак! И глаза у тебя узкие! Мы тут весь город в поисках тебя перевернули! Нашли наконец! А она задний ход дает!

Девчонку от такого наезда, похоже, отпустило, и она, фыркнув от неожиданности, выдала:

– Ничего у меня глаза не узкие! Вот! – в доказательство вытаращив зеленые гляделки, запальчиво продолжила: – И никаких Паков я не знаю! И имя у меня вовсе не От-ва!

– Кто же ты тогда?

Барышня, наконец, выдвинулась из своего закутка и изящно, слегка склонив голову набок, представилась:

– Меня зовут Елена Георгиевна Метелина. Дочь профессора Метелина.

Тут вмешался комиссар:

– Очень приятно. Только давайте быстренько решайте, или вы здесь остаетесь, или мы вас проводим до более людного места. А то у нас очень мало времени.

В общем, девчонка думала не долго, и через минуту наш отряд двинулся дальше. А когда вышли из переулков, то Елена Георгиевна, показав небольшой особнячок и сказав, что живет там, очередной раз всех поблагодарила и рванула домой.