Боевой круг

К нему опять мчался Тил, размахивая своими фехтовальными палками. С другой стороны уже выкрикивала что-то охваченная новой идеей Вара. Нэк принял малодушное решение спастись бегством — происходящее всё больше и больше ему пугало. У Тила мог иметься на него зуб, а Вара дождаться не могла той минуты, когда сможет убить его, однако подобное поведение так или иначе было им не свойственно.

Вара попала в поле зрения Тила.

— Убирайся из моего лагеря, мерзкое отродье! — что есть силы заорал Тил Два Оружия, замахнувшись палкой.

— Нет, Боб, не надо! — пронзительно начала вскрикивать в ответ девушка, отступая перед Тилом, глядя на него в упор и явно принимая за кого-то другого. — Не трогай меня, или я убью тебя!

Вот-вот должна была начаться схватка — о Нэке все забыли! Тил и Вара казались демонами, кружащими друг около друга в ночи, слишком осторожными для того, чтобы бить сразу, и выжидающими пока с противником можно будет покончить одним ударом. Как те бандиты, которые убили Нэку…

Нэк рванулся вперёд, со свистом рассекая своим мечом воздух. Смерть им обоим!

Но с ним случилось то, чего не случалось никогда: он зацепился ногой за стебель ползучего растения и позорно растянулся на земле во весь рост. Со всего маху он упал лицом прямо в лесной мусор, в какие-то листья и веточки, металлофон снова лязгнул, испустив неуместный в творящемся ужасе всплеск звуков.

Нэк перекатился на спину и выплюнул изо рта грязь. Его тело всё ещё жило чужой лихорадочной жизнью, но сознание на несколько секунд освободилось от безумия. Вот они, эти призраки! Они делают из людей сумасшедших, грезящих наяву и бросающихся друг на друга! Так вот какая она — смерть, подстерегающая в лесу!

Ноздри Нэка снова заполнил аромат ночного цветения, прекрасный и подавляющий волю, — нос у него сразу же онемел. Подобный алкоголю или наркотику аромат начал менять окружающий мир, путая действительность с вымыслом, а вымысел с действительностью…

Вот в чём причина таинственных убийств! Призраки чуть было им не овладели. Нэк с трудом поднялся и, то и дело падая, заковылял к реке, скатился вниз с берега и упал в чёрную воду. Мгновенно пробравшийся под одежду холод речной воды очистил его сознание, и он снова приобрёл способность различать окружающее.

Этот лес переполнен смертью, что верно, то верно. Призрачной смертью. Невидимой и беспощадной, прилетающей на крыльях лёгкого ночного ветерка и наполняющей человеческую душу одним — жаждой убийства. Прозрачная, смешанная с воздухом смерть, которая не оставляет ни следов на земле, ни шрамов на теле. Лес вёл свою охоту. На людей. И теперь Нэк, осознав, что это такое, понял также и другое — спастись от этого невозможно. Человек должен дышать! Физическое потрясение, холод или внезапный звук могут избавить человека от наваждения, но лишь на время; он и сейчас чувствовал уже, как коварный аромат прокрадывается в его тело через ноздри, просачивается в лёгкие, а оттуда в мозг — восприятие происходящего быстро менялось, реальность замещалась без видимых усилий чередующимися друг с другом образами…

Ни булавой, ни мечом с этим не справиться! Только безоружный человек, причём в одиночку, может надеяться уцелеть в этом кошмаре. Но кто согласится войти в этот лес один и без оружия?

Нэк бросил взгляд на свой тускло поблёскивающий в лунном свете металлофон. Очертания инструмента постепенно расплывались, он снова превращался в оружие — в меч. Но то был меч-призрак; прежнего меча Нэка больше не существовало. Но меч-призрак тоже несёт с собой смерть и ничего больше — стоит Нэку забыть об этом хоть на мгновение, и он погиб.

Неожиданно Нэк почувствовал себя страшно одиноким. Никогда ещё он не ощущал себя настолько слабым и беспомощным.

Нэк вытащил из-за пояса деревянный молоточек и ударил им по мечу, пытаясь на ощупь и по звуку найти пластины металлофона. Ему больше ничего не оставалось, это было последним, что ещё могло удержать его сознание на плаву, не дать ему погрузиться в пучину кошмарной лжи. Стоя по пояс в воде, которая представлялась ему сейчас горячей густой кровью, Нэк принялся подбирать мелодию, отыскивая ноту за нотой — каждая из которых, такая чистая и драгоценная, отодвигала прочь мелькание видений. Через короткое время мелодия сложилась, нота следовала за нотой, каждая на своём месте, определяющая и направляющая в сторону истины окружающий мир. Это был марш; удар молоточка соответствовал удару ноги о землю, и так раз за разом. Нэк повторял отрывок снова и снова, устремляя звуки марша к равнодушным небесам.

И он начал петь:

Ты должен пройти этот гибельный путь,
Ты должен пройти его сам!
И никто не пройдёт за тебя…

Ритм толкнул Нэка вперёд, вынес его из воды, придавая уверенность и силу.

Нам нужно пройти этот гибельный путь…