Боевой ограничитель (СИ)

Харон начал медленно опускать петлю. Эмили вцепилась в пыльный бархат портьеры. Ткань угрожающе потрескивала, но держалась.

— Дотянешься? — спросил он сверху. — Могу немного раскачать.

— Не надо! — при одной мысли об этом у Эмили закружилась голова.

До перил нижнего балкона оставалось несколько дюймов. Эмили тревожно всмотрелась в своё отражение в тёмном стекле — похоже, никто их там, на тринадцатом этаже, не ждал. Она дотянулась до ограждения, обхватила его руками — и неуклюже переползла на ту сторону. Прямо перед глазами оказалась выцветшая терракотовая плитка со сколами по краям. Отчаянно захотелось прижаться к ней и лежать так, пока не пропадёт ощущение бездны под ногами — но Эмили заставила себя подняться.

Харон ловко спрыгнул рядом. Эмили увидела, что повязка на его правой руке насквозь пропиталась кровью — и собственная ладонь мгновенно отозвалась ответной болью.

Он выхватил нож, вклинил лезвие в паз между щеколдой дверного замка и принимающей накладкой.

— Эми, готовься, надо будет бежать, — обернулся Харон к ней. — Так быстро, как только сможешь.

Тихо и жалобно лязгнул замок — и дверь послушно приоткрылась. Через полминуты так же послушно приоткрылась вторая — та, что вела в холл тринадцатого этажа; очевидно, на своё счастье, владелец номера относился к категории амбициозных. И Эмили наконец поняла, что значит спасаться бегством в буквальном смысле.

Харон почти тащил её на себе — ноги Эмили еле касались ступенек. Но дыхание всё равно сбилось, а сердце отчаянно затрепыхалось внутри грудной клетки. Вот сейчас бы она не отказалась от «Психо», о нет!

На площадке между шестым и пятым этажами неспешно затягивались экспроприированными сигарами двое гулей. При виде Харона курильщики сочли за лучшее вжаться в стенку, уступая дорогу. Ещё пару-тройку пролётов спустя сверху по ним начали стрелять — косо, редко, из дрянного оружия; всему этому Эмили была несказанно рада.

…А у двери в генераторную их ждал Майкл Мастерс.

— Карма — редкостная стерва, верно? — проговорил он, заглядывая Эмили в лицо выцветшими глазами. — Но всё равно — беги, малыш. Беги.

Он протянул ей ключ на замусоленном шнурке.

— Что за дверью? — рявкнул Харон, выхватывая ключ.

— В тоннелях дикие, — Майкл грустно улыбнулся. — И Рой. Ему лучше с ними, правда?

*

…Кое о чём Майкл их всё же не предупредил. Эмили закричала бы, если бы Харон не зажал ей рот ладонью. На нижнем уровне подвала в одной из боковых комнат высилась жуткая куча обгоревших трупов, засыпанных хлорной известью. Всё, что осталось от прежних жильцов Тенпенни-Тауэр. Тех, кого она — лично она — убедила впустить в свой дом смерть.

Её персональное кладбище. Побольше, чем у многих обитателей Пустоши.

Рой здесь. Он ждёт. Ждёт её. Мысль об этом почему-то не пугала — страх переплавился в ярость, чистую и холодную, как ключевая вода.

Привычным движением Эмили вытащила из кобуры «Магнум», сняла с предохранителя. Сморгнула слёзы.

Из тоннеля метро тянуло сыростью и гнилью. Громоздкие промёрзшие туши вагонов прижимались к рельсам, где-то в отдалении лампочки аварийного освещения мерцали с частотой стробоскопа.

Бросив вопросительный взгляд на Харона, Эмили подняла с земли пустую бутылку. Размахнувшись, швырнула её вглубь тоннеля. Стекло гулко лязгнуло о ржавый рельс.

— Так и знал, — Рой неторопливо вышел из-за опрокинутого вагона, снимая с плеча штурмовую винтовку. — Нель–

Эмили выстрелила. Один раз — больше не потребовалось. Пуля сорок четвёртого калибра превратила лицо Роя в маску гуля. Посмертную.

…А потом из тоннеля полезли дикие гули. И Эмили, по мудрому завету Фридриха Великого, превратилась в автомат, к ружью приставленный. Не о чем здесь было рефлексировать, нечего бояться — когда мутные стигийские воды лижут подошвы, а вокруг лишь холод и мгла. Расстреляв обойму «Магнума», она переключилась на пистолет-пулемёт — тот, уже распробовавший смерть, действовал послушно и безотказно.

А потом стрелять стало не по кому.

Она обессиленно привалилась к холодной липкой стене. Пистолет выпал из разжавшихся пальцев и скользнул куда-то в застоявшуюся тёмную воду. Искупительная жертва. Ещё одна.

— Нельзя останавливаться, — дыхание Харона было хриплым и прерывистым. — Идём.

Эмили молча кивнула. С трудом выпрямилась — её шатало, как после наркоза. Харон протянул ей руку — и Эмили, опираясь на неё, медленно побрела прочь, стараясь обходить трупы диких гулей. Не то чтобы так уж страшно было на них наступить — просто не хотелось.

— Четверо — твои, — проговорил Харон, усмехнувшись. — Поровну.

— Трое, — отстранённо произнесла она.

— Не надо. Четверо, и это не считая Роя Филлипса. Всё-таки вы чудо, мисс Данфорд. Как бы вам ни хотелось верить в обратное.

— Чудо, значит? После того, как я нас сюда притащила?

— Безотносительно этого, — Харон обнял её за плечи.

От него привычно пахло кровью и потом, железом и порохом — и Эмили успокоенно закрыла глаза. Кто бы сказал ей ещё полгода назад, что именно этот запах будет у неё ассоциироваться с тишиной и защищённостью…