Боевой путь передового перевязочного отряда имени преподобного Серафима Саровского (1915-1917)

Быстрая доставка раненых для оказания квалифицированной медицинской помощи была исключительно важным моментом. Нередко ранения, не смертельные сами по себе, сопровождались смертельным кровотечением. Наложение повязки в таких случаях помогало мало, необходим был шов, наложение которого требовало времени и гигиенических условий. Между тем поток раненых во время боя всегда очень большой, а вокруг рвутся снаряды, жужжат пули. И единственное, что остается, как можно быстрее доставлять раненых в лазарет. «Мне приходилось видеть, — вспоминал военный врач, — как раненые не идут, а бегут в направлении лазарета. Бегут они не от боли, не от пуль; они чувствуют опасность кровотечения и ищут помощи. Бежит иной и падает; лишь бы тем или иным способом добраться до лазарета, а там помощь обеспечена»[71]. Вот тут-то и выручали санитарные передовые транспорты…

К сожалению, из-за сильного огня не всех раненых удавалось забрать с поля боя. Приходилось дожидаться наступления темноты. Многие, конечно, не выживали. В ночь с 22 на 23 мая уже упоминавшийся ранее младший унтер-офицер Елпидифор Ионов вместе с ротными санитарами 402-го полка вынес раненых, лежавших между австрийскими и русскими окопами[72].

После неудачной атаки генерал К. Л. Гильчевский решил изменить тактику штурма и повторить его на следующий день. Однако, когда началась артподготовка, австрийская артиллерия открыла ответный огонь, начав обстреливать батареи дивизии и наблюдательный пункт химическими снарядами. Желтый ядовитый газ разъедал глаза и вызывал отек легких.

Перед выходом из окопов штурмовых групп комдив приказал артиллеристам не прекращать огня и не переносить его на вторую линию окопов, пока штурмующая пехота не пройдет проходы в заграждениях. Это должно было задержать противника в его «норах» и «щелях», и войска, таким образом, следовали бы вперед без встречного ружейного и пулеметного огня и не понесли бы в начале штурма больших потерь.

На этот раз атака оказалась успешной, и австрийские позиции были взяты. Противник вместе с прибывшим подкреплением пытался задержаться на опушках рощ, но его быстро выбивали увлеченные и разгоряченные победой наступающие полки.

В этот день 101-я дивизия продвинулась на много верст вперед, потеряв только около 300 человек[73].

Во время этих боев вновь отличились унтер-офицеры Федор Федоров и Петр Горшенин из Серафимовского отряда. Федоров, находясь часто под шквальным артиллерийским и ружейным огнем, вынес с поля боя свыше 500 раненых. Горшенин, будучи в те дни конным ординарцем, после прорыва фронта противника проехал «непосредственно после 9-й горной батареи за бывшими позициями противника разыскивать раненых 402-го Усть-Медведского полка»[74]. Отличились и другие. Фельдфебель Яков Сурков и старший унтер-офицер Дмитрий Костенко в дни боев руководили разгрузкой раненых у блиндажа перевязочного пункта, устроенного в районе «действительного ружейного и артиллерийского огня противника». Рядовые Станислав Коза, Сергей Исаков, Павел Томашевский, Григорий Трюхин, Александр Роскос, будучи ездовыми вьючных носилок, геройски работали под огнем противника, вывозя раненых с поля боя. Причем под рядовым Коза была убита лошадь[75]. Всех этих смельчаков наградили Георгиевскими медалями разных степеней.

Наступление продолжалось. 25 мая 101-я дивизия заняла позицию на линии реки Иквы, овладев переправой у местечка Торговица. В последующие дни она участвовала в операции по форсированию реки и захвату австрийских позиций на противоположном берегу у села Бокуйма. Во время этих боев «чрезвычайно тяжелый труд выпал на долю санитаров и носильщиков». Под сильным огнем противника им приходилось вытаскивать из болота увязших в нем и тонущих раненых. Дело в том, что долина реки оказалась сильно заболочена, так что раненым приходилось пробираться к своим через топь[76].

Между тем наступление русских армий успешно шло по всему Юго-Западному фронту. Уже первые дни принесли победы, каких Россия в эту войну еще не одерживала.

В последних числах мая генерал А. А. Брусилов приказал передать для усиления 11-й армии в ее распоряжение смежный с ней XXXII корпус, состоящий из двух ополченских дивизий — 101-й и 105-й. Таким образом, Серафимовский отряд вместе с дивизией оказался в составе 11-й армии, находившейся под командованием генерала от инфантерии В. В. Сахарова. По его распоряжению XXXII корпус, только что завершивший бои, на некоторое время был «придержан», не доходя до следующего за Иквой рубежа — речки Пляшевки, чтобы «дать возможность подравняться» XVII корпусу.

В эти дни командир 101-й дивизии К. Л. Гильчевский передал в распоряжение Серафимовского перевязочного отряда захваченные в боях две прекрасные вьючные аптеки.