Боевые девчонки

— Начинайте копать! — распоряжается она. Поворачивается к человеку, похожему, судя по одежде, на инженера: — Идите в ангары, выводите диггеры. Объявите по радио, если получится, позовите на помощь ваших коллег. И молитесь Чукву, чтобы двери были открыты.

Онайи руководит группой, которая подступает к завалу с краев. Люди поднимают камни и отбрасывают в сторону. У многих аугментов здесь нет дополнительной силы, они так же слабы, как любой человек, но они отчаянно копают. Скоро у всех уже содрана кожа на руках, люди в пыли и известке.

Нигерийцы нарушили перемирие. Это все, о чем она может думать в потрясении.

В десяти шагах от нее бежит Нгози с группой андроидов, несущих кого-то на носилках. У Онайи падает сердце.

— Чинел! — кричит она, бросаясь за ними.

Андроиды не сбиваются с шага. Они спешат отнести Чинел в больницу. Онайи даже не знала, что способна бегать так быстро. Вот она уже поравнялась с ними, флексигласовый щит над носилками забрызган грязью, и она ничего не видит. Только засохшие капли крови.

— Мы нашли ее под центральной секцией. — Нгози говорит задыхаясь, но продолжает идти. — Она была в здании, когда все рухнуло. На одном из последних этажей. Мы почти час ее вытаскивали.

— Она дышит? — Онайи не может скрыть панику. — Она жива? Нгози, скажи мне. Она дышала?

Нгози только качает головой.

Даже когда они вбегают в распахнутые двери больницы, возле которой ждет множество раненых, Нгози молчит.

Коридор на первом этаже забит людьми. Сквозь толпу не пробраться.

— Пропустите! — кричит Онайи. — Это командир Армии Биафры! Пропустите сейчас же!

Ей все равно, что тут есть другие тяжело раненные, что кто-то, может быть, при смерти. Онайи не помнит, когда хотела чего-то так сильно, как хочет сейчас — погрузить Чинел в заживляющий бассейн.

Возле двойных дверей врач в заляпанном кровью халате жестом преграждает им путь.

— Вы не можете войти сюда. У нас все переполнено.

Онайи оскаливает зубы и, выхватив пистолет из-за пояса Нгози, целится ему в голову:

— Ты нас пропустишь.

— Там ребенок! — умоляюще говорит врач. — Ребенок!

У Онайи дрожит рука. Плечи ее опускаются.

— Ребенок, — шепчет врач последний раз. Онайи не двигается, и он указывает на толпу людей позади нее. — Все эти люди остро нуждаются в помощи. Взрывы уничтожили наши беспроводные системы. Мы работаем на генераторах. Мы на пределе. Не знаю, как долго мы так протянем.

Онайи колеблется. Дрожит пистолет в ее руке. Она шипит сквозь зубы:

— У этой женщины есть ценные сведения о тех, кто совершил теракт. Если она умрет, информация умрет вместе с ней. Это вопрос национальной безопасности. — Ее рука твердеет. Она взводит курок. — На правах офицера Армии Биафры приказываю пропустить нас.

Вздохнув, доктор отходит в сторону.

Группа прорывается через качающиеся двойные двери и видит двух медиков, держащих безжизненное детское тело в облегающем костюме, — они готовы опустить ребенка в заживляющую ванну. Онайи наставляет на них пистолет.

— Прочь от ванны!

У врачей лезут на лоб глаза:

— Что проис…

— Посторонись! — Онайи прижимает дуло ко лбу возмущенного врача.

Секунда, и он повинуется. Онайи и Нгози стягивают с Чинел окровавленную одежду, надевают маску для дыхания, быстро погружают ее в резервуар и закрывают его. Онайи поворачивает замок.

Когда раздается сигнал, возвещающий, что машина начала работу, у Онайи будто гора спадает с плеч. Она мечтает полностью расслабиться, но знает, что нельзя. Пока нельзя. Опускает пистолет и хочет поблагодарить доктора, которому угрожала, но понимает, что он скорее плюнет ей в лицо, чем примет благодарность.

Если остановиться, догонят мысли и заново придется проживать моменты смерти Агу, который погиб, защищая ее, после того как она защитить его не сумела. Она будет думать о предательстве Айфи, которая определенно причастна к этой бомбежке. То есть нигерийцы решили, что атаки на город недостаточно, чтобы уничтожить Демона Биафры? Чтобы убить наверняка, решили послать ту, кого она когда-то любила всем сердцем? Им, наверное, нужно было наглядное доказательство, что она мертва? Чтобы точно знать, что змее наконец отрезали голову? Она хочет уйти, но Нгози хватает ее за запястье.

— Ты куда? — В глазах Нгози мольба. Пожалуйста, не уходи.

Но Онайи высвобождает руку:

— Это нарушение перемирия. Я хочу дать им шанс объясниться.

— Одна?

— Ну им же я нужна.

У двери, в ящике шкафа, лежит с десяток упаковок энергостимуляторов и шприцы. Металлическими пальцами Онайи берет шприц, прокалывает одну упаковку, набирает в шприц жидкость и вводит в поврежденное плечо. Силы мгновенно возвращаются. Она сгибает пальцы, разминает руку, и на губах у нее появляется мрачная усмешка. Она сгребает оставшиеся упаковки и уходит. Долго так, конечно, не продержишься, и, когда эффект спадет, можно остаться калекой, но ей хотя бы хватит времени, чтобы сделать то, что она должна сделать.