Боевые искусства Ветрогорья

Действительно, странно, прав аусбильдер. Почему-то Двинге, все взрослые годы проживший в Виндберге, не задумывался о природе латтерлига. Мирале хитро посмотрел на впавшего в ступор собеседника и добавил:

— А когда выключаешь гаджет, то тут же выпадаешь из волны. Интересно, правда?

— Это я недавно узнал, — признался инспектор. — Одна сотрудница подсказала.

— И даже после этого ничего не поняли? — изумился собеседник и разочарованно вздохнул: — Я придерживался более высокого мнения о ваших интеллектуальных способностях.

— Ну, так объясните! — с некоторым надрывом попросил Двинге, начиная сердиться.

— По-моему, тут и так всё ясно, — снисходительно улыбнулся наставник и разразился длинной речью: — Число гаджетов в Виндберге превышает разумные пределы. Наши телефоны и планшеты, компьютеры, управляющие городскими службами, автоматизированные системы учёта и контроля — все эти хитроумные устройства объединяются в сеть, обладающую чудовищной сложностью. Она настолько велика, что получила способность к самоорганизации. Виндберг стал существом с нейронами-гаджетами. Более того, наш родной экополис самоорганизовался и обзавёлся разумом, чуждым человеческому, холодным и странным.

Он кивнул на посетителей парка, которые, разделившись на небольшие группы, продолжали нелепо дёргаться и ходить гуськом друг за дружкой.

— Просто клетки, — сообщил Мирале. — Жители Виндберга — клетки огромного организма, связанные нейронно-гаджетной сетью. Они подчиняются приказам города, сами того не подозревая. Словно клетки нашего тела; они тоже живут своей жизнью и в то же время являются частью нас и зависят от нас.

В голове Двинге начала складываться безрадостная картина. Латтерлиги, к которым жители-клетки давно привыкли — загадочные процессы в гигантском организме Виндберга. Для стороннего наблюдателя они выглядят странно, но с точки зрения внутренностей города ничего нелогичного нет. Быть может, и эритроциты в нашем теле тоже удивляются, почему вдруг некая таинственная сила заставляет их двигаться быстрее или медленнее. А, может, между разумными городами в стране есть какие-то отношения, и теперешний латтерлиг — это результат волнения экополиса-миллионника Виндберга, влюбившегося в хорошенькую деревушку по соседству. Городские службы — тромбоциты, латающие раны города.

Тогда понятно, почему иные граждане, особенно попавшие в волны латтерлига, нападают на Двинге. Он, когда-то приехавший в этот город, видимо, так и не стал стопроцентным виндбергцем. Инородное тело, попавшее в здоровый организм экополиса. А городские хулиганы — обычные лейкоциты, пытающиеся обезвредить чужеродное тело. Но оставался неясным ещё один момент…

* * *

…Поэтому Гедвин вопросительно посмотрел на монаха и открыл было рот, но Алемир истолковал это по-своему:

— Я ведь уже всё объяснил! — раздражённо сказал он, сердясь на непонятливость ученика. — Ты — воин, мыслишь конкретными категориями. Но можно иногда попытаться мыслить чуть шире?

Он глотнул остывший грог и снова пустился в объяснения:

— Они привыкли к тому, что законы природы ненормальны, — Наставник указал за горожан, толпящихся на рыночной площади за окном. — Никто из них не задумывается, почему в нашем многострадальном мире без конца всё меняется. Законы природы непостоянны, одни доминируют, другие теряют свою силу. Одни законы меняются от конфы к конфе, другие в локах возникают спонтанно и исполняются выборочно.

Посреди торговых рядов неожиданно возникла лока, и горожане — толстые торговцы, суровые воины, симпатичные служанки с корзинами, оборванные студенты — начали привычно её огибать.

— И никто из жителей Ветрогорья не подозревает о могущественном Ордене Запределья, — загадочно промолвил Алемир. — О том, что скитники Ордена достигли такого уровня развития, что могут изменять законы природы по своему усмотрению. А уж что это за усмотрение, нам, смертным, не дано понять.

— Законы мира меняет господь бог, — умудрился ввернуть Гедвин, воспользовавшись паузой, пока монах приложился к кувшину с грогом.

— Господь не станет заниматься такими мелочами, — возразил наставник. — Для этого есть скитники.

Он ещё раз объяснил молчаливому воину о том, что эти загадочные существа достигли следующей за разумом ступени развития. Есть неживая материя, говорил он, нулевая ступень природы. За ней следует первая ступень — жизнь. За которой следуем мы, вторая ступень — разум. Но природа не останавливается на разуме. Скитники Ордена — третья ступень, заразум. Господь дал живым существам умение выживать во враждебной среде и приспосабливаться к ней. Разумным он дал умение переделывать внешнюю среду. А заразумным скитникам бог вложил умение переделывать законы природы. Вот они и переделывают их, подчиняясь логике своего Ордена.

— Хотя есть мнение, что господь — выборное лицо, — сбогохульничал Алемир. — Мы привыкли считать, что бог — это монарх. А на самом деле он не монарх, а президент. Каково, а? Председатель! И избирается он из числа скитников Ордена тайным голосованием!