Читаем Боевые колесницы с серпами: «тяжелые танки» Древнего мира полностью

Диодор (XVII,53,1) так рассказывает о снаряжении квадриги: «…у каждой из них [колесниц] с обеих сторон от пристяжных торчали пригвожденные к ярму вытянутые трехпяденевые скребницы, имеющие изгиб острия к наружной стороне спереди, а близ замков осей, по прямой, – две другие, имея подобное первым лезвие к наружной стороне спереди, а по длине больше и шире, присоединялись же к их началам серпы». Сначала отметим, что «пристяжные» лошади не стоит понимать тут как термин (ср.: Dion. Hal. An. Rom., VII,73; Poll., I,141)42. Это всего лишь обозначение местоположения лошадей в упряжке: они запряжены по бокам от двух центральных коней, что следует из дальнейшего описания. Ведь от ярма, закрепленного на крайнем коне, торчали в бок лезвия длиной около 65 см. Если бы эти острия были бы приделаны к ярму центрального коренного коня, то, идя в сторону над шеями пристяжных лошадей, лезвия такого размера не выходили бы вбок. Саму форму данного клинка Диодор сопоставляет с широким, изогнутым внутрь лишь на конце инструментом 43. Эти лезвия, меньшие по размеру, чем серпы у оси, являлись новым оружием, по сравнению со снаряжением колесниц, описанным Ксенофонтом. Они были введены для поражения туловища и рук противника (см. Diod., XVII,58,5; Lucr., III,642–656; Suid., s. v. ). Вместе с тем, только Диодор указывает на способ прикрепления таких серпов к ярму с помощью гвоздей ( <– ·, гвоздь). Впрочем, греческий историк ничего не говорит о количестве лезвий и расположении этого оружия на ярме. Возможно, данная информация отсутствовала в его источнике. По-видимому, таких серпов было по два с каждой стороны ярма, что можно понять из последнего приведенного выражения, а так же из сопоставления с описанием Ливия.

О расположении клинков на ярме и осях сицилиец замечает лишь то, что они имели одинаково направленную режущую часть и что лезвия на оси вытягивались – «по прямой». Комментаторы по разному интерпретировали положение серпов на оси: И. Шеффер думал, что один серп шел от оси горизонтально вбок, тогда как два другие были направлены вертикально вниз около края оси, т. е. одна колесница, в понимании немецкого филолога, имела шесть серпов у оси44. Швейцарский филолог Жан Леклерк (1657–1736) считал, что серпы находились под кузовом; немецикй филолог Питер Весселинг (1692–1764), принимая чтение манускриптов Parisinus Gr. 1665 и Laurentianus 70,12 , полагал, что серпы были снизу кабины45. Однако, опираясь на информацию Ливия и Курция, можно предположить, что клинки у оси и ярма имели равное расположение. Но какое? Как понять выражение «по прямой»? Один серп расположен на одной горизонтали с соседним? Скорее всего, подразумевается одна вертикаль46: один клинок шел горизонтально прямо от оси или дышла, а второй – под ним с наклоном к земле, как и в описании Ливия. Чека же, вероятно, как у китайских колесниц, проходила через металлический наосник в форме наперстка, создавая своеобразный замок, к концу которого крепились пара серпов. Они и являлись основным поражающим оружием квадриги, а поэтому данные мечи были больше и шире, чем лезвия, закрепленные на ярме, ведь на концах эти нижние «скребницы» имели серпообразный загиб, так, что по суммарной форме меч напоминал нам знак вопроса. Таково описание вооружения колесницы у Диодора.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза