Боевые маги: несмышлёныши (СИ)

А утром… а утром, чуть разошелся холодный липкий туман, они двинулись дальше, наплевав на всех возможных троллей. И шли, снова шли, ели на двух коротких привалах, слушали забористый смех братьев-медвежат, за камнями меряющимися кто выше… в общем, кто выше польет какой-то камень, смахивающий на одноглазого тролля с кустом, растущим из вислого носа. Может, то даже был тролль, может, его злило журчание, весело сбегающее по нему. Но кот сидел на гребне напротив и пялился в сторону веселящихся Бьярна и Бьерна. А потом они стучали подошвами по камням, выстроившись цепочкой.

Всю дорогу Ниа не проронила ни слова, и смотрела только вперед, упорно, как машина, шагая через валуны, наледи и россыпи камней. Энди шел следом, понимая, что если еще час… полчаса… и все, упадет и не сможет встать. Ноги казались чугунными.

– Фу… – выдохнула Зубочистка, присев на широкую низкую глыбу, лежавшую боком. – Пришли.

Внизу, у кромки серого ленивого моря с уже хорошо заметными крапинками льда, светились огоньки.

Глава двадцать первая: наконец-то…

Внизу, у кромки серого ленивого моря с уже хорошо заметными крапинками льда, светились огоньки.

— Дошли… – Карл, усмехнувшись, сел прямо на землю, на жесткую умершую траву. Поморщился, держась за бок, видно тянуло болью, травы и зелено-пахучая мазь Кодьяка не помогли.

Дошли? Наверное, хорошо.

Мари, выдохнув, даже не хотела снимать рюкзак, хотелось улечься с ним и спать-спать-спать. И, почему-то, вдруг стало все равно. Дошли? Отлично. Что осталось за спиной? Тысячи километров и миль асфальта, проселков, полей, лесных троп, нагорья, железной дороги и моря. И Лохматый. Вовсе даже не маг, взятый Карлом с собой специально, возможно, что на всякий случай, возможно, для такого же, как Кодьяк, стража Ледяного Замка. Здоровенный рыжий наглец, ставший Мари, как она поняла сейчас, ближе любых других товарищей и друзей, изредка встречающихся в прошлой жизни. Вот ведь…

– Отдыхаем, кадеты. – Карл вытянул ноги – Спуск сложный, хотя кажется легким. Мари?

— Все хорошо, — она сбросила рюкзак, — пойду погуляю, на море посмотрю.

– Не сорвись. – Карл посмотрел на нее серьезно. — Мари…

– Все хорошо.

— Можно, я с тобой? — Роберт, даже не доставший книгу, застенчиво поправил очки.

Мари оглянулась на Анни, но там, как и всегда на привалах и остановках, царили шахматы и Злой. Алекс, закрыв глаза, жевал сухую травинку, лежа на рюкзаке. Зачем они тащили их с собой?! Искра отошла от всех, настойчиво реанимируя плейер, и у нее получалось, тот заряжался сам собой. Снег и Майка, кто бы сомневался, о чем-то шептались. Нет до нее никому дела, совсем… даже Анни.

– Мне все равно, – бросила она, как можно равнодушнее, и пошла за холм, к морю, шумящему у подножья утеса. Может, не пойдет?..

Не угадала. Умник-заумник потащился следом, а зачем? Да и ладно, пусть идет.

Море… вот оно ей нравилось полностью. Такое разное в любом из увиденных трех, и каждый раз прекрасное. Это вот, шелестящее и гудящее волнами, бьющими в гранит скал, казалось по-настоящему холодным, таким, что обжигает лишь коснись. Но пока оно даже не застыло, лишь гоняло туда-сюда белые куски дальних полярных льдин.

Здесь, на длинном неровном обломанном куске скалы рос вереск. Высокий, поющий свою прощально-осеннюю песню. Осень почти ушла, уступая место старшей сестре, такой равнодушно-холодной и строгой. Небо, с самого утра, нависало серо-черным покрывалом, отсюда и до горизонта, ледяное даже на взгляд. Иногда ветер, воющий волком, бросал в лицо редкие огромные снежинки. Но Мари их не стряхивала, пусть их, сами растают…

Где этот? Она оглянулась, сощурившись от целой пригоршни белых обжигающе-холодных сестричек, явно решивших повалить на землю сильнее. Да где же он?..

Роберт стоял у дальнего края, рядом с почти идеально ровным срезом горы. Торчавшей вверх настоящей башней. Отвернувшись от нее, с чем-то колдовал, и, это Мари понимала по малейшим движениям, злился. Что это, вдруг?

Она успела заметить странный прибор, похожий на… да, точно, спутниковый телефон, только крохотный. Но с серьезной толстой трубкой антенны, торчавшей из корпуса. И моргнувшие, так-так, разноцветными огоньками, лампочки. И..

-- Это трекер, – сказал Роберт, не глядя на нее, – следилка. Зря ты решила подойти, надеялся, так и будешь стоять тут, пялиться, как обычно, ровно дура какая-то.

– Что? – Мари не понимала. – Какой трекер, зачем?

– А как мне позвать своих? – поинтересовался он, оборачиваясь и снимая очки, аккуратно сложив, убирая в карман. – Извини.

Первый выпад Мари пропустила, захлебнувшись болью от хлестнувшей огненной плети, прошедшейся по лицу, тут же вспыхнувшему болью. Кожа, разом вздувшись, ссохлась, стягивая даже мускулы лица. Роберт замахнулся еще раз, целясь в шею. Нет уж…

Мари ударила от живота, выбросив обе руки и широко раскрыв ладони. Она давно копила заряд, лишь бы не промахнуться… Почти попала!

Ее невидимый молот ударил в плечо, кроша сустав и кости, откинул Роберта назад, выбив воющую плеть в море. Роберт, закусив губу и не крикнув, отлетел к скале, ударился, опершись целой рукой.