Боевые маршруты

Прошло минут десять, не более. Появилась еще пятерка наших "яков". Радость охватила меня и, позабыв в ту минуту золотое для летчика правило осмотрительность, я отдал ручку вперед, направив машину в пике, чтобы сблизиться со своими. Вдруг меня обдало мелкими осколками стекла, ударило чем-то по ноге, а ручка управления перестала подчиняться. Два "мессершмитта" проскочили перед самым носом.

Пытаюсь вывести самолет из пикирования - не получается. Он бешено несется вниз, и лес неумолимо надвигается на меня. Двести, или еще меньше, метров оставалось до верхушек сосен. Я принял решение покинуть самолет. Но выпрыгнуть не хватило сил - меня словно припаяло к сиденью. С огромным усилием в последний момент удалось перевалиться через борт. Дернул за кольцо. Купол парашюта запутался в антенном тросике. Меня сразу ударило о ветви деревьев, потом бросило в яму, занесенную снегом..."

Письмо было длинное, с подробностями и отступлениями. Когда к летчику вернулось сознание, он почувствовал острую боль в ноге. Унтов почему-то не оказалось. Видимо, сорвало при ударе. Пробовал встать, но от боли вскрикнул и повалился на землю. Мысль работала лихорадочно. Рядом валялись сучья сосны, сбитые летчиком при падении. Портнов обложил ими ногу в месте перелома, обмотал парашютными стропами. Теперь надо как-то выбираться из ямы - не лежать же здесь, пока придут немцы. Цепляясь пальцами за корневища деревьев, он вылез, наконец, наверх и пополз, волоча перебитую ногу. Метрах в двадцати нашел один унт, невдалеке - другой. Здоровую ногу обул сразу, а переломанную сунуть мешала адская боль. На счастье, в кармане нащупал бритву. Разрезал голенище унта, с трудом натянул его на ногу.

Вдалеке гремела канонада. Значит, там линия фронта. Полз долго, утоляя жажду снегом, голод - сосновой корой. Над летчиком время от времени разворачивались штурмовики, направляясь после обработки целей домой. Если бы они знали, как мается на земле их собрат! Только на восьмые сутки его, обросшего, изможденного, подобрали пехотинцы и отправили в госпиталь.

- А где он сейчас? - спросил я Шинкаренко, когда тот рассказал о злоключениях Портнова.

- Где же ему быть? У нас. Разыскал-таки. Вопрос, в какой части продолжать боевую службу после госпиталя, в авиации обычно не возникал. Только в своей. Что бы с тобой ни случилось, но если остался жив, обрел силы - правдами и неправдами возвращайся в свой полк. Так оно и было. Неписаные законы войскового товарищества оказывались сильнее повелительных предписаний кадровых органов.

* * *

Чтобы во всей полноте представить события, предшествовавшие созданию 6-й воздушной армии, которой впоследствии мне довелось командовать, нельзя не вернуться к суровым дням первых месяцев Великой Отечественной войны. Осенью 1941 года на Северо-Западном фронте шли ожесточенные бои на подступах к Новгороду, Старой Руссе и Демянску. В начале августа наступавшую на этом участке 16-ю немецкую армию под командованием генерала фон Буша поддерживал свежими авиационными силами 8-й авиакорпус "Рихтхофен". Против 170 самолетов ВВС Северо-Западного фронта немцы имели не менее 600 своих. Большим превосходством располагал противник в танках и артиллерии.

В воздухе, как мне потом рассказывали ветераны армии, стоял почти непрерывный гул "юнкерсов" и "мессершмиттов". По шоссе, проселочным и лесным дорогам двигались вражеские колонны, громыхая кузовами автомашин, лязгая гусеницами танков. Вековые леса Приильменья оглашались разрывами снарядов и треском автоматных очередей. Немецкому командованию казалось, что нет такой силы, которая могла бы остановить хорошо отлаженную военную машину. Войска фон Буша вышли на рубеж Крестцы, Вышний Волочек и, наступая на Боровичи и Бежецк, стремились выровнять фронт с войсками, продвигавшимися на Малую Вишеру (слева) и Калинин (справа).

Прорвав оборону у Шимска, немцы рассчитывали с ходу овладеть Новгородом. Но их надежды не оправдались. На подступах к городу, на берегу небольшой речки Шелонь, они встретили упорное сопротивление наших воинов. У переправ через Шелонь сосредоточилось немало немецких полчищ.

В это время советское командование всю авиацию фронта бросило на защиту Новгорода. В бой с ходу вступили только что прибывшие два полка новых истребителей МиГ-3 и ЛаГГ-3, 55-й бомбардировочный полк СБ, переброшенный с Дальнего Востока. На поддержку войск в сравнительно узком секторе было направлено до 200 наших самолетов.

Немцы растерялись. У переправ образовались пробки. По скоплениям живой силы, автомашинам и танкам сильный удар нанесли советские бомбардировщики. Но здесь повторилась та же история, что и с нашей 13-й бомбардировочной дивизией в первые дни войны. Самолеты ходили на задания без прикрытия.