Боевые пловцы. Водолазы-разведчики Сталина

Еще минута езды, и «Эмка» остановилась возле торпедного катера, с которого был спущен на пирс деревянный трап.

Первым выйдя из автомобиля на пирс, Федоров повесил одну сумку на плечо, взяв металлический бачок в правую руку, а второй в левую, как, впрочем, и свою сумку. Вахтенный у трапа отдал честь поднимающемуся по трапу старшине, на что тот ответил резким поворотом головы.

— Давай, старшина, быстрей поднимайся на борт! — поторопил вахтенный, срываясь со своего места.

Федоров пробежал[50] по трапу и, остановившись у фальшборта, обернулся.

Вахтенный и второй матрос из автомобиля тащили на плечах лейтенанта, передвигаясь по трапу бегом.

— Постой у трапа! — крикнул на бегу вахтенный, заскакивая на палубу.

— Подстрахую! — быстро ответил Федоров, ставя около фальшборта бачки с бобинами с пленкой и свои сумки.

На палубу проскочил водитель автомобиля с двумя бачками и поставил их рядом с двумя первыми.

— Вроде успели? — спросил водитель, останавливаясь рядом.

— Давай спустимся вниз и там поговорим! Находиться на корабле посторонним запрещено! — предложил Федоров, настойчиво подталкивая водителя к трапу.

— Правильные действия, старшина! — уверенно сказал худощавый лейтенант, внезапно возникший в двух метрах от Федорова.

Водитель, моментально просекший обстановку, сбежал по трапу, небрежно приложив ладонь к виску.

— Это водитель! Он доставил меня к кораблю! — доложил Федоров, безошибочно признав в уверенном худощавом лейтенанте командира торпедного катера.

— Потом расскажете! — оборвал доклад Федорова командир и, прямо смотря на стоящего перед ним высокого старшину, добавил:

— Убрать вещи с палубы!

Повернув голову, лейтенант резко махнул рукой. Из-за рубки выскочили два матроса и быстро стали убирать трап. На пирсе тоже начали работать, снимая канаты с двух кнехтов.

— Отдать швартовы! — громко скомандовал командир, выглядывая из рубки.

Федоров посмотрел вправо. Около правого фальшборта на секунду показался знакомый матрос и призывно махнул правой рукой.

Еще через пять минут, сняв форму, Федоров растянулся на верхней койке и провалился в глубокий, как обморок, сон.

Едва катер перестало сильно качать, Федоров проснулся. В иллюминатор ярко светило солнце, показывая, что уже наступило утро и пора вставать.

Встав, Федоров выглянул в иллюминатор и обнаружил с правой стороны высокий гористый берег, всего в десяти метрах от правого борта.

«Похоже, мы двигаемся каким-то проливом! Интересно, куда идет катер? Если это бухта, то наверняка закрытая, в которой стоит не менее секретная подводная лодка!» — прикинул Федоров, в темпе натягивая брюки.

В маленьком кубрике, всего на шесть посадочных мест, было занято одно место, где, свесив правую руку вниз, оглушительно храпел давешний лейтенант, распространяя во все стороны запахи застарелого алкоголя. Кроме них, в кубрике никого не было.

В брюках и тельнике Федоров выскочил в коридор и справа увидел дверь, которая ну никак не могла быть ничем, кроме гальюна. В гальюне нашелся и маленький умывальник, в котором Федоров наскоро умылся и вытерся вафельным полотенцем. Снова метнулся в кубрик, где все оставалось на своих местах.

Лейтенант по-прежнему храпел, а на соседней койке лежали аккуратно сложенные лейтенантские брюки и китель.

Откинув постель наверх, Федоров нашел внутри рундука две свои сумки, поверх которых лежали тоже аккуратно сложенный бушлат и голландка.

Найдя в кармашке сумки бритвенный станок, Федор вставил в него новое лезвие, полученное от бородача, и с удовольствием побрился.

— Кто там в гальюне сидит? — раздался пьяный лейтенантский голос.

— Одну минуту! — попросил Федоров, в темпе споласкивая лицо.

— Быстро вышел из гальюна, старшина! — приказал лейтенант заплетающимся голосом, дергая за ручку, которую держал Федоров левой рукой.

«Здорово летеха вчера набрался! Вот он, вред дармовой выпивки!» — мысленно покачал головой Федоров, вытираясь своим полотенцем.

Отпустив дверь, Федоров прижался к правой стене умывальника, пропуская лейтенанта с опухшим лицом и заплывшими глазами. На правой скуле лейтенанта красовался огромный багрово-черный синяк.

«Где-то ночью лейтенант вышел на поиски приключений и их нашел. Вот только где на таком маленьком корабле лейтенант подрался?» — начал прикидывать Федоров, перебирая кубрик, кают-компанию, машинное отделение и палубу.

«Единственное место, где можно развернуться, — это палуба! Но находиться ночью на неосвещенной палубе идущего торпедного катера не просто опасно, а смертельно опасно!» — мысленно покачал головой Федоров, надевая голландку.

Быстро заправив койку, Федоров взбил подушку, поставив ее в изголовье, и только сейчас обратил внимание на три неприбранных кровати.

Катер тем временем еще снизил скорость и легонько стукнулся правым бортом в пирс. Двигатели катера смолкли, и явственно раздалась команда:

— Отдать швартовы!

Федоров моментально натянул бушлат, надел вещмешок, взял в руки сумку и выскочил из кубрика, бросив последний взгляд на свое ночное убежище. Но ничего нового, как и лейтенанта, который прочно оккупировал гальюн, видно не было.