Бог

Его член каменеет внутри все чаще, все резче он вбивается в потрепанное тело. Его большой палец оглаживает мою головку, размазывая смазку шершавой подушечкой. Подо мной мокро, и я знаю, что это… но мне плевать, мне похуй.

— Ты бросил меня, — шепчу задыхаясь, обхватив чужую шею связанными запястьями. — Оставил… для всех, — как отвратительно горько гореть в незнакомых объятьях, отдавая себя почти добровольно… стремясь получить удовольствие ему назло… ему вопреки…

— Ненавижу, — потерянное слово в дыханье, — ненавижу тебя, Локи…

Мое истерзанное тело подхватывают, насаживая сверху, и я падаю на разрывающий член другого. Он позволяет мне отомстить, и я не думаю больше, остервенело падая на истекающий смазкой и желанием стояк, вкладывая все своё желание отомстить, сделать больно. Рву себя окончательно… и кайфую, заглядывая в пропасть. Он снова всовывает в глотку язык, заставляя споткнуться в ритме и задохнуться от длинного ошметка мяса во рту, словно меня проткнули насквозь зайдя с обоих сторон. Он натирает мой член влажной от слюны рукой, чувствуя, как каждая жилка налилась соком и стремится высвободить переполняющее желание. Его собственное естество во мне каменеет, и я делаю несколько завершающих движений, опускаясь глубже и одновременно вбиваясь в его огромный кулак. Да, да, вот так, только так!!!

Спазм сжимает тело в огне, и я чувствую как невольно душу его напряженный до предела член внутри. Он шумно выдыхает, и горячее семя разливается где-то внутри. Он дрожит от удовольствия… я тоже.

Позволяю себе упасть ему на грудь, и благодарная рука обхватывает спину, прижимая.

— Спасибо, шлюшка, — пощёчиной в пустоте, тает голос Гала, когда у меня нет сил даже подняться… сгорая дотла в его тяжелом сильном дыханье, позволяя соленой воде стать моим единственным реквиемом…

Поиск 6

Прошло еще немного времени, и Гал отдал команду собираться. А я не мог пошевелиться, холодным трупом прислушиваясь к темноте. Еще через минуту в меня полетели мои вещи. Но и тогда я не двинулся с места.

— У тебя пять минут, и я ухожу.

— Катись, — хоть сейчас… на все четыре стороны… видеть твою рожу не желаю.

— Только целку из себя не строй… Или тебе Ас по душе, и я вас зря тогда прервал.

— ПОШЕЛ В ЖОПУ, МРАЗЬ!!! — кричал я, что было мочи. Плевать, если кто-нибудь услышит!

Приглушенный сдавленный смех не спеша рокотал о камни.

— Собирайся, или ты уже не хочешь разыскать этого… Локи?

Я застыл.

— Откуда ты знаешь?

— Разве ты не сказал Асу, что тоже разыскиваешь кого-то? — шуршание в стороне от меня говорило, что он поднялся и оправил плащ. — И разве не его имя ты отчаянно выкрикивал, кончая в моих руках?

В животе неприятно скрутило, кровь согрела щеки.

— Будь ты проклят, — сдаваясь, я нашарил вещи в темноте.

Гал зловеще усмехнулся.

— Торопись.

Натягивая штаны на ощупь и морщась от саднящей боли там, где ублюдок порвал меня, я кое-как напялил шмотки и поднялся.

Этому уроду меня не сломать. А на счет Локи я записал еще один должок, ведь если бы не он…

* * *

Немного поблуждав в темноте, мы выбрались на ослепительное солнце. Мне потребовалось какое-то время, чтобы справиться со светом и наконец оглядеться.

Восхитительно!

Дыхание застряло в горле от простора, стелющегося вокруг. Прозрачное голубое небо впервые в жизни не выглядело пустым. Пышные белоснежные крепости медленно плыли в океане, высоко над изломанными темно-коричневыми вершинами, причудливо, словно стертые временем зубы, проваленные у меня под ногами.

Мы с Галом застряли на громадине, уходившей ввысь, оставляя младших братьев толпиться на подступах, далеко внизу, в надежде ухватить белоснежное чудо. Мы, словно две мелких рыбешки, глядели с самого дна жизни на величественных гигантов, закрывающих само солнце, оставляя тени неправильной формы, лениво тянувшиеся за хозяином. Пятнистый рисунок разбивал дневной свет, заставляя породу переливаться то матовыми бликами, то выстреливать яркими вспышками, затухающими по мере того, как их поедала прожорливая тень.

Свободный ветер правил, словно умелый пастух, направляя незадачливое стадо на юг. Я так часто видел подобные картинки в детских книжках и теперь мог представить себе все наяву, пусть и без ядовитой зелени, выжигающей глаз. Такого цвета, наверное не было и вовсе…

— Двигаемся, — вернул меня в реальность Гал и ухватился за выступ над головой.

* * *

Около часа мы осторожно взбирались по острым камням, пока наконец за следующим уступом мне не открылась гладь вершины. Гал, забравшись первым, уже шел вперед, а я осторожно следовал поодаль, не переставая озираться по сторонам. Отчего-то я чувствовал себя легкой закуской на столе невиданного чудища, что вот-вот явится пообедать.

— Эй!

Невдалеке из-за скалы вынырнул Ас.

— Думал, потерял вас, ребята, — размашистым шагом он мигом сократил расстояние между нами.

Гал скрестил руки на груди.

— Где пустынники?

— О, я завел уродцев так далеко, что если они и отыщут наш след, то не ранее, чем через пару дней.

— Почему ты не прикончил их? — потребовал Гал, а я так и замер. Вот же наглый… пожалуй, в этом он вполне мог посоревноваться с Асом.