Бог-без-имени (СИ)

Стало тихо. Замолкли голоса. Взгляды, наверное, трех десятков глаз сошлись на Унномтюре.

— А что ей сделается? — спросил весело он. — Наверное, жива.

— Так как жо вы…

— Мы в обход прошли. По берегу моря.

Кто-то присвистнул.

— Эвона!

— Но насчет Ульфхи у нас есть предложение, — обернувшись ко всем сидящим, сказал Унномтюр.

— Какое жо? — спросил Флярд.

— Хотите от нее избавиться?

Народ загудел. Избавиться хотели все. Ульфха была полита такими браными словами, что для Фьольвира половина их и вовсе стала в новинку. Люди еще помнили время, когда никакой Ульфхи не было и в помине, а по морю то и дело приходили корабли соседей и путешественников.

— И давно она появилась? — спросил Унномтюр.

— Так-от тогда, когда богов не стало, в самое то, — сказал Флярд. — Остров посередь моря под ней топерь. Право говорю?

— Право, Тегумка, право! — закивал народ.

— Так мы эту гадину извести можем, — сказал Унномтюр.

Флярд прищурился.

— Это как жа?

— Вот! — Унномтюр хлопнул по плечу своего спутника.

— И что?

— Так герой же! Последний, между прочим. Любуйтесь, пока можете.

— Герой?

Народ зашептался за столами. На Фьольвира поглядывали с сомнением. Не походил он, по общему мнению, на героя. Подбиваемый соседями здоровый хмурый мужик встал с лавки и, едва не задевая перекрытия головой, шагнул к стойке. У всех на глазах он пощупал у Фьольвира мускулы на руках.

— Ну, Филоня? — спросили его жадно.

— Можа да, можа нет, — авторитетно заявил Филоня и наморщил лоб. — Но мышца не то, шобы.

— Поверка надобна-от, — сказал Флярд.

Унномтюр вздохнул.

— Ну какая проверка?

— А така, — сказал Флярд, — что вы жа не за доброе слово Ульфху извести пришли? Ишшо и с нас что возьметя-от.

— Десять монет серебром и лодку, — сказал Унномтюр.

— Во-от!

— И утякут с добром! — крикнул кто-то.

— Пусть Филоню побьет! — взвился чей-то пронзительный голос.

Под одобрительные выкрики Филоня выпятил грудь.

— А пущай! — кивнул он. — Дозволяю-от, ежели герой!

Унномтюр повернулся к Фьольвиру.

— Вперед, арнасон. Не убей только ненароком.

— А что сделать-то? — наклонившись, шепнул Фьольвир.

— Ну, на пол урони.

— Уронить?

Фьольвир сделал шаг от стойки. Филоня насмешливо фыркнул, скривил рожицу на публику, отступил тоже, давая место противнику размахнуться и ударить.

— Оно как, на кулаках? — спросил он.

Фьольвир кивнул.

— Как получится.

От близкого очага веяло теплом. Люди, глазея, притихли. Кто-то даже застыл с ложкой во рту. Прекратился и звон на кухне. Чумазые женские лица, любопытствуя, просунулись в вырез.

— Ну жа! — крикнул Филоня, подняв кулаки.

Фьольвир оглянулся на Унномтюра.

— Давай, герой, — сказал тот.

Следующее случилось так быстро, что никто, включая Филоню, не понял, как это произошло. Многим показалось, что незнакомец в везинге, подвернутом справа так, чтобы был виден топорик за поясом, лишь чуть наклонился вперед. Другие увидели протянутую руку. Третьи готовы были поклясться, что фигура незнакомца на мгновение будто растеклась киселем.

Хлоп! — и Филоня моргает на полу, а Фьольвир стоит на своем месте, как ни в чем не бывало. Только лицо у героя удивленно вытянулось, словно он и сам раньше не подозревал о своих возможностях.

— У-у! — загудел народ.

Унномтюр одобрительно кивнул. Филоня же со злости хлопнул ладонью по дощатым полам.

— Это как жа?

Он вскочил, сморщился, потер грудь, но вновь выставил кулаки.

— Жалаю ишшо!

«Ишшо» на этот раз произошло еще быстрее. Только зрителям показалось, будто дом вздрогнул, а затем они обнаружили, что Филоня опять лежит спиной у балки, а незнакомец как впервые разглядывает свои ладони.

— Да что жа!

Филоня замотал головой, сразу встать не смог и перевалился набок.

— Жалаю…

— Все! — решил Флярд. — Я увидел. Все увидели. Сразу-от понятно. Кто, браты, лодку даст?

Он обернулся к столам. Тут же взлетело несколько рук. Кто-то встал.

— Ежели надоть…

— Все равно сохнет.

— Толку-от, ежели плавать негде?

— Ефимось, твою пущай берут-от, — выбрал Флярд.

Потихоньку подсел на лавку очумелый Филоня. Ему подставили кружку с пивом, и он, с благодарностью кивнув, присосался.

— А серебро? — спросил Унномтюр.

— Это я сам дам, — сказал Флярд.

Он вышел из-за стойки и скрылся за занавесью. За столами вновь принялись пить и разговаривать. Названный Ефимосем низенький мужичок с рыжеватой бородой осторожно поступил к Унномтюру.

— А за лодкой вы эта… когда?

— Сейчас, — сказал Унномтюр.

— Понял, — кивнул мужичок, теребя полы полотняной куртки.

Вернувшийся в зал Флярд высыпал на стойку горсть монет, частью почерневших от времени.

— Десять!

Унномтюр сгреб серебро в ладонь.

— Что ж, — сказал он. — Ждите.

— Без обмана?

— Дым с острова углядите — значит, Ульфха все.

— Ты вы не вернетесь-от? — спросил Флярд.

— Нет.

Унномтюр подхватил все еще пришибленного своей силой Фьольвира и двинулся к выходу. Ефимось побежал вперед. Народ, помедлив, вывалил провожать незнакомцев, один из которых оказался самым настоящим героем. Нестройные крики сопровождали спутников, взбирающихся на вершину холма. Громче всех, кажется, вопил Филоня.

Берегись, Ульфха!

— А где море-то? — спросил Фьольвир. — Не шумит, не пахнет.

— Сейчас, — успокоил его Унномтюр.