Бог и мозг: Научное объяснение Бога, религиозности и духовности

Нравится нам верить в это или нет, люди – тоже животные. Значит, логика, применимая к другим обитателям Земли, должна применяться и к нашему виду. Если существует некий образец поведения, наблюдающийся в любой человеческой культуре, это означает, что почти наверняка данное поведение сформировано также генетически наследуемым инстинктом

Неотъемлемое единодушие, с которым приняты универсальные культурные паттерны, предполагает, что они не просто представляют собой объект оригинальной классификации, но и опираются на прочное основание. Этот базис невозможно отыскать в истории, географии, расовой принадлежности или любом другом факторе, поскольку универсальный паттерн связывает все известные культуры – примитивные и сложные, древние и современные. Следовательно, его можно искать лишь в фундаментальной биологической природе человека и во всеобщих условиях человеческого существования8.

Если все планарии ориентируются на свет, значит, они генетически запрограммированы на это. Если все восточные гориллы участвуют в специфических для вида брачных ритуалах, значит, вести себя соответственно запрограммированы и они. Нравится нам верить в это или нет, люди – тоже животные. Значит, логика, применимая к другим обитателям Земли, должна применяться и к нашему виду. Если существует некий образец поведения, наблюдающийся в любой человеческой культуре, это означает, что почти наверняка данное поведение сформировано также генетически наследуемым инстинктом.

Возьмем, к примеру, тот факт, что люди, принадлежащие ко всем известным культурам, выражают такие эмоции, как горе, страх, агрессию или радостное удивление одинаковой мимикой [5] . Так, все люди выражают насмешливое удивление мимикой, которую мы называем улыбкой. Даже слепые, не видящие собеседника, улыбаются, когда их что-то забавляет, и это подтверждает рефлексивную природу данного фундаментального проявления эмоций человека. То, что все люди одинаково выражают насмешливое удивление, указывает, что, подобно планариям, поворачивающимся к свету, все люди выражают свои эмоциональные состояния как результат совершенно непроизвольных, генетически унаследованных рефлексов.

Помня об этом, исследуем еще одну, более сложную кросскультурную модель поведения, очевидную у человека, – поведение, которое обнаруживалось во всех человеческих сообществах с первых веков существования человека как вида. К примерам таких кросскультурных моделей относится устройство родственных групп; наложение сексуальных ограничений; ритуалы рождения, достижения половой зрелости, вступления в брак и смерти; такие действия, как прославление, оплакивание и ухаживание; табу на инцест; правила наследования; отнятие от груди; обучение молодежи; гигиена; родовспоможение; дифференциация статуса; разделение труда и общий труд; организация сообщества; развитие законодательств и штрафных санкций; изготовление орудий; торговля; приготовление пищи; обмен подарками; шутки; использование личных имен; спортивные и другие игры; танцы, пение; религиозное поклонение; изготовление музыкальных инструментов; украшение тела; пользование календарями; счет; вера в магию и сверхъестественное; медицина, мифология, правительство и язык.

Означает ли это, что наш вид генетически предрасположен выказывать явно абстрактное поведение применительно к математике, языку, музыке и даже религии? Неужели такое поведение может существовать как следствие генетически унаследованного импульса или инстинкта? Рассмотрим, к примеру, язык. Специалисты по культурной антропологии и лингвисты соглашаются с тем, что все человеческие культуры общаются посредством устной речи. Поскольку все мы наделены лингвистической способностью, можно предположить, что она представляет собой генетически наследуемую характеристику нашего вида. При этом подразумевается, что в нас должны существовать физиологические области, порождающие лингвистические способности, которыми мы обладаем. Более того, то же самое указывает, что мы должны обладать генами, которые можно называть «языковыми»: они отвечают за возникновение любых подобных языковых областей в мозге.

Так где же берут начало лингвистические способности? Неужели произрастают из нашего сердца, почек или печени? Конечно, нет. Как и все когнитивные функции, наши языковые способности возникают из мозга. Откуда мы знаем? Мы знаем об этом благодаря тому, что есть вещественное свидетельство, подтверждающее нашу правоту.