Бог. История человечества

Когда через несколько лет после смерти Августина Церковь на Халкидонском соборе в 451 году приняла положение о том, что Иисус Христос, будучи истинным Богом, был также и истинным человеком («единосущен с Отцом в своей Божественности, единосущен с нами в своей человечности»), христианство не только фактически отказалось от возникшей после вавилонского плена еврейской концепции Бога как единого и неделимого, но и полностью уступило самому древнему и глубоко укорененному импульсу в истории человечества. Оно сделало Бога небесного и земного полностью человеком. Тем самым неизбежным стало столкновение с новой монотеистической религией, которая через полтора века после Халкидонского собора возникла в Аравийской пустыне как противовес христианской концепции очеловеченного Бога [20].

9 Бог есть всё

Две армии смотрели друг на друга с разных сторон побитых орудиями стен Иерусалима. Шел 614 год. В осажденном городе несколько тысяч воинов, верных византийскому императору Ираклию – молодому красивому воину, который захватил трон, лично свергнув и четвертовав предыдущего монарха, – с нетерпением ожидали штурма крепости армией царя Хосрова II, шахиншаха и властителя Персидской (Сасанидской) империи.

Триста лет две супердержавы – одна христианская, другая зороастрийская – сражались друг с другом за власть над Ближним Востоком. С каждой кровопролитной битвой маятник качался то в одну, то в другую сторону. И речь шла не просто о сражении за землю. Это было противостояние разных религиозных доктрин двух теократических государств, каждое из которых было основано на официально принятой и поддерживаемой законом концепции существования божественного начала в двух (зороастрийский дуализм) или в трех формах (христианское учение о Троице).

К началу VII века непрекращающийся конфликт истощил силы империй, лишившихся былой мощи и богатства. Но неукротимый дух обоих государств по-прежнему вынуждал их устраивать одну резню за другой. Недавнее восшествие Ираклия на престол вызвало хаос в Византийской империи, и Хосров решил воспользоваться ситуацией, отправив свою армию, тоже пребывавшую не в лучшем состоянии, яростно грабить христианские земли. Его войска уже взяли Антиохию и Дамаск. Теперь они стояли у стен Иерусалима, намереваясь покорить священный город и тем самым нанести символичный удар по христианству.

Стены города были окружены десятком тысяч вооруженных до зубов персидских воинов Хосрова, которым помогали почти 2000 союзников-евреев, надеявшихся отомстить за три века угнетения, массовые убийства и насильное обращение в христианство. Евреи исполнили свое желание. Когда стены пали и персидская армия праздновала победу, царь Хосров передал им Иерусалим, и они стали сеять смерть и разрушения среди христианских обитателей города.

Византийцы оправились от поражения. Ираклий снова собрал армию и выгнал сасанидские войска из только что завоеванных городов. В 630 году он отвоевал Иерусалим. Персов он отправил домой – в столицу империи Ктесифон, а уцелевших евреев истребил. Ослабевшие, уставшие от войн, две сверхдержавы решили заключить мир и стали готовиться, как они полагали, к краткой передышке в бесконечной борьбе увядающих империй. И тут произошло нечто совершенно неожиданное.

Через несколько месяцев после того, как Ираклий и Хосров заключили мир в каппадокийском местечке, обоих посетили эмиссары из неведомых пустынь Аравийского полуострова. Эмиссары везли послания обоим императорам от арабского пророка, который утверждал, что говорит от имени некоего бога, о котором не слышали ни тринитарии, ни дуалисты, но который, по утверждению пророка, был единственным Богом во Вселенной.

«Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного, – начинались послания. – Да будет мир с тем, кто следует праведным путем. Я призываю тебя к исламу, и если ты станешь мусульманином, то будешь спасен, и Аллах удвоит твои награды, а если ты отвергнешь призыв к исламу, ты совершишь грех, введя в заблуждение своих подданных».

Письма были подписаны Мухаммедом, посланником Аллаха [1].

Царь Хосров, в нарушение всех царственных норм поведения, убил эмиссара и приказал своему наместнику найти пустынного пророка и отрубить ему голову. Ираклия же, напротив, так позабавила смелость послания, что он, как рассказывают, разразился смехом. Он отпустил посланца, порвал послание и, вероятно, больше об этом не думал.