Читаем Бог. История человечества полностью

1. Рассматривая взаимоотношения между религией и производством пищи, Гилберт Мюррей отмечает, что сельское хозяйство некогда было «всецело вопросом религии; сейчас оно – почти полностью вопрос науки. Если в древности поле истощалось, его владелец, скорее всего, заключал, что истощение произошло из-за “осквернения” кем-то извне. Он рассматривал все возможные варианты осквернения со стороны соседей или предков, а когда наконец останавливался на вероятной причине, то занимался не установлением химического состава почвы, а удовлетворением собственных эмоций вины и страха или воображаемых эмоций воображаемого существа, которого он оскорбил. Современный человек в такой ситуации, вероятно, вообще не подумает о религии, по крайней мере на ранних стадиях проблемы; он посчитает, что нужно глубже пахать или лучше удобрять почву. Затем, если несчастья будут сменять друг друга и он почувствует себя проклятым, даже среднестатистический современный человек, думаю, начнет инстинктивно вспоминать собственные грехи. Третья характеристика вытекает из первой. Неизведанное окружает нас со всех сторон и кажется бесконечным; поэтому, как только нечто из этого неизведанного мира становится фактором нашего обычного состояния жизни, эти факторы опять становятся бесконечными и затмевают все остальные. То, что религия запрещает, нельзя делать никогда, и не все стимулы, предлагаемые этой жизнью, могут привести к равновесию. Собственно, равновесия и нет. Человек, который находится в согласии со своей совестью, по сути своей нерелигиозен; религиозный человек знает, что ему не пойдет на пользу, если он обретет весь этот конечный мир и потеряет все в мире вечном и бесконечном». См.: Gilbert Murray. Five Stages of Greek Religion. N. Y.: Anchor Books, 1955. P. 5–6.

2. Mircea Eliade. From the Stone Age to the Eleusinian Mysteries // History of Religious Ideas, vol. 1. Willard Trask (transl.). Chicago: University of Chicago Press, 1978. P. 29–55. [Рус. изд.: Элиаде М. История веры и религиозных идей. Т. 1. От каменного века до элевсинских мистерий. М.: Академический проект, 2009.]

3. В первой половине ХХ века господствовало мнение, что для доисторических людей сельское хозяйство было более желательным вариантом, чем собирательство. Однако в 1960-е годы эта точка зрения стала терять популярность. Джейкоб Вейсдорф отмечает: «Появились свидетельства, что поначалу сельское хозяйство доставляло людям больше проблем, чем выгод. Исследования современных первобытных обществ показали, что сельское хозяйство – изнурительный, трудоемкий и отнимающий много времени процесс. Впоследствии эта точка зрения получила немало сторонников… Стала вырисовываться следующая картина: общины собирателей могли сохранять равновесие, если их не беспокоили, а новые культурные формы могли появиться лишь в неравновесных условиях. В свете того факта, что климатические условия вроде бы не изменялись так значительно, а собиратели явно неохотно, но перешли на земледелие, и появилась в очередной раз идея, что сельское хозяйство возникло по необходимости». Вторя Вейсдорфу, Майкл Геневер и Хиллард Каплан убедительно показали, что ожидаемая продолжительность жизни охотников и собирателей была намного выше, чем казалось раньше. См.: Jacob L. Weisdorf. From Foraging to Farming: Explaining the Neolithic Revolution // Journal of Economic Surveys 19/4 (2005). P. 565–566; Michael Guenevere, Hillard Kaplan. Longevity Among Hunter-Gatherers: A Cross-Cultural Examination // Population and Development Review 33/2 (2007). P. 321–365.

4. Переход от собирательства к сельскому хозяйству, по словам Харари, оказался «просчетом», поскольку неолитический человек не смог разобраться во всех последствиях своего решения выращивать еду, а не собирать ее. «Не предвидели люди и того, что, увеличивая свою зависимость от одного-единственного источника пищи, подвергают себя огромному риску в случае стихийных бедствий. К тому же переполненные амбары привлекали воров и врагов, и пришлось строить стены, вооружаться и сторожить свое добро». См.: Yuval Noah Harari. Sapiens: A Brief History of Humankind. N. Y.: HarperCollins, 2015. P. 87. [Цит. по рус. изд.: Харари Ю. Н. Sapiens. Краткая история человечества. М.: Синдбад, 2016.]

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек Мыслящий. Идеи, способные изменить мир

Мозг: Ваша личная история. Беспрецендентное путешествие, демонстрирующее, как жизнь формирует ваш мозг, а мозг формирует вашу жизнь
Мозг: Ваша личная история. Беспрецендентное путешествие, демонстрирующее, как жизнь формирует ваш мозг, а мозг формирует вашу жизнь

Мы считаем, что наш мир во многом логичен и предсказуем, а потому делаем прогнозы, высчитываем вероятность землетрясений, эпидемий, экономических кризисов, пытаемся угадать результаты торгов на бирже и спортивных матчей. В этом безбрежном океане данных важно уметь правильно распознать настоящий сигнал и не отвлекаться на бесполезный информационный шум.Дэвид Иглмен, известный американский нейробиолог, автор мировых бестселлеров, создатель и ведущий международного телесериала «Мозг», приглашает читателей в увлекательное путешествие к истокам их собственной личности, в глубины загадочного органа, в чьи тайны наука начала проникать совсем недавно. Кто мы? Как мы двигаемся? Как принимаем решения? Почему нам необходимы другие люди? А главное, что ждет нас в будущем? Какие открытия и возможности сулит человеку невероятно мощный мозг, которым наделила его эволюция? Не исключено, что уже в недалеком будущем пластичность мозга, на протяжении миллионов лет позволявшая людям адаптироваться к меняющимся условиям окружающего мира, поможет им освободиться от биологической основы и совершить самый большой скачок в истории человечества – переход к эре трансгуманизма.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.

Дэвид Иглмен

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Голая обезьяна
Голая обезьяна

В авторский сборник одного из самых популярных и оригинальных современных ученых, знаменитого британского зоолога Десмонда Морриса, вошли главные труды, принесшие ему мировую известность: скандальная «Голая обезьяна» – ярчайший символ эпохи шестидесятых, оказавшая значительное влияние на формирование взглядов западного социума и выдержавшая более двадцати переизданий, ее общий тираж превысил 10 миллионов экземпляров. В доступной и увлекательной форме ее автор изложил оригинальную версию происхождения человека разумного, а также того, как древние звериные инстинкты, животное начало в каждом из нас определяют развитие современного человеческого общества; «Людской зверинец» – своего рода продолжение нашумевшего бестселлера, также имевшее огромный успех и переведенное на десятки языков, и «Основной инстинкт» – подробнейшее исследование и анализ всех видов человеческих прикосновений, от рукопожатий до сексуальных объятий.В свое время работы Морриса произвели настоящий фурор как в научных кругах, так и среди широкой общественности. До сих пор вокруг его книг не утихают споры.

Десмонд Моррис

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Биология / Психология / Образование и наука
Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса
Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса

«Эта книга о Питере Диамандисе, Берте Рутане, Поле Аллене и целой группе других ярких, нестандартно мыслящих технарей и сумасшедших мечтателей и захватывает, и вдохновляет. Слово "сумасшедший" я использую здесь в положительном смысле, более того – с восхищением. Это рассказ об одном из поворотных моментов истории, когда предпринимателям выпал шанс сделать то, что раньше было исключительной прерогативой государства. Не важно, сколько вам лет – 9 или 99, этот рассказ все равно поразит ваше воображение. Описываемая на этих страницах драматическая история продолжалась несколько лет. В ней принимали участие люди, которых невозможно забыть. Я был непосредственным свидетелем потрясающих событий, когда зашкаливают и эмоции, и уровень адреналина в крови. Их участники порой проявляли такое мужество, что у меня выступали слезы на глазах. Я горжусь тем, что мне довелось стать частью этой великой истории, которая радикально изменит правила игры».Ричард Брэнсон

Джулиан Гатри

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Муссон. Индийский океан и будущее американской политики
Муссон. Индийский океан и будущее американской политики

По мере укрепления и выхода США на мировую арену первоначальной проекцией их интересов были Европа и Восточная Азия. В течение ХХ века США вели войны, горячие и холодные, чтобы предотвратить попадание этих жизненно важных регионов под власть «враждебных сил». Со времени окончания холодной войны и с особой интенсивностью после событий 11 сентября внимание Америки сосредоточивается на Ближнем Востоке, Южной и Юго Восточной Азии, а также на западных тихоокеанских просторах.Перемещаясь по часовой стрелке от Омана в зоне Персидского залива, Роберт Каплан посещает Пакистан, Индию, Бангладеш, Шри-Ланку, Мьянму (ранее Бирму) и Индонезию. Свое путешествие он заканчивает на Занзибаре у берегов Восточной Африки. Описывая «новую Большую Игру», которая разворачивается в Индийском океане, Каплан отмечает, что основная ответственность за приведение этой игры в движение лежит на Китае.«Регион Индийского океана – не просто наводящая на раздумья географическая область. Это доминанта, поскольку именно там наиболее наглядно ислам сочетается с глобальной энергетической политикой, формируя многослойный и многополюсный мир, стоящий над газетными заголовками, посвященными Ирану и Афганистану, и делая очевидной важность военно-морского флота как такового. Это доминанта еще и потому, что только там возможно увидеть мир, каков он есть, в его новейших и одновременно очень традиционных рамках, вполне себе гармоничный мир, не имеющий надобности в слабенькой успокоительной пилюле, именуемой "глобализацией"».Роберт Каплан

Роберт Дэвид Каплан

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги