Бог из глины

Оно догоняло, но хуже всего был его голос. Он словно раздвоился — Надежда слышала верещание, переходящее в рев, и одновременно в ее голове раздавался отвратительный, каркающий голос, он наслаждался мгновением, и в нем было что-то… непристойное, неправильное, как будто заниматься любовью с собственным отцом.

— Так на что ты готова, чтобы избежать всего этого? — голос откровенно глумился, пользуясь ее растерянностью и страхом. Существо чуть отстало, но все равно его голоса продолжали донимать Надежду. Возможно, это входило в планы существа — внушать жертве, что она способна избежать своей судьбы быть съеденной.

— Что тебе нужно?!!! — закричала она, и лесное эхо повторило за ней.

— О! — восхитилось существо. — Ты уже настолько оправилась, что готова отвечать вопросом на вопрос!

— Оставь меня в покое! — Прокричала она, не оборачиваясь.

Сзади треснуло, и существо разразилось немыслимым ревом.

— Это не ответ, ты гребаная сука! Я спрашиваю, на что ты готова, чтобы убраться из того дерьма, в котором оказалась?!!

Надежда почувствовала, что еще немного, и упадет. Вот тогда существо вдоволь насладится победой!

А еще она почувствовала, что делает ошибку, разговаривая с существом.

(Это не тот случай, когда можно на что-то надеяться, поверь!)

Но что ей оставалось? Существо ждало ответа, и Надя прошептала пересохшими губами:

— На все…

— Что? — заревело, не расслышав, существо.

— Я готова на все!!! — проорала она в ответ, ощущая, как из-под ног уходит земля.

Этот ответ устроил существо. Оно засмеялось — смех был больше похож на воронье карканье:

— Ну тогда беги! Убирайся сука, пока не пришел твой час… Беги же, так быстро, как ни бегала никогда!

Надежда споткнулась, и грохнулась оземь. От удара вышибло дух.

— Беги… — слова существа все еще звучали осенним шелестом в ушах, когда Надежда открыла глаза, всматриваясь в темноту спальни. Она слушала, как шумит лес до тех пор, пока последний звук не растворился в дыхании ночи, сопении мужа, гудении обогревателей в библиотеке, потрескивании обоев, в тонком серебряном голосе, не то луны, не то существ, замурованных в толще стен, в хриплом бормотании божества, что жевало глину своим омерзительным ртом.

И только потом, когда эти такие знакомые звуки навалились отовсюду, пытаясь напомнить о том, что сон ушел, Надежда медленно повернулась к спящему мужу и положила руку ему на плечо.

5. Ночные приключения

Там, во сне, он был всемогущ. Мир тусклых оттенков и полутонов, серо-блеклых цветов, мир тьмы и боли — это был его мир, и он являлся его частью. Все, о чем он только мог мечтать — исполнилось в эту ночь, и этот мир был дарован свыше. Пускай в нем было много пустоты, не беда. Достаточно было ощущать себя властелином всего сущего там, в темноте и невесомости.

Оставалось только заполнить этот мир.

Болью и страхом!

— Сережа, вставай…

Он заверещал, сопротивляясь, но посторонняя сила уже вытаскивала его, забирала, не давая окончить начатое. Мир начал рассыпаться с хрустом овсяного печенья, и он поддался, устремляясь навстречу, теряя силы, понимая, что проиграл.

— Ну же, вставай, пожалуйста…

И уже на границе между сном и бодрствованием, он осознал кем был, и кем станет через мгновение, но был поздно — это знание осталось там, в приграничье, и не было никакой возможности забрать его с собой. Рассыпавшийся мир остался позади, и сквозь россыпь звезд, тускнеющих на глазах, он ворвался в сонную действительность спальни, приветствуя первым вздохом новый мир, контуры которого проступили сквозь пустоту, приобретя знакомые очертания комнаты.

В самый последний момент, перед тем, как стать тем, кем являлся на самом деле, здесь, где каждый шаг расписан до мелочей, и не дернуться ни влево, ни вправо, и самый последний человечишка мечтает быть тем, кем не станет никогда, он вскрикнул, прощаясь:

— О-хей, детка, я вернусь, и тогда мы окончим все дела, которые не успели окончить, о-хей!

Но вместо крика услышал лишь хрип пересохшего горла, да озабоченный шепот супруги:

— Да проснись же, наконец!

Она тормошила его, безжалостно выдирая из сна, и он, как обычно бывало в такие минуты, лишь беспомощно хлопал глазами, пытаясь сообразить, что с ним, и где он находиться. Старая добрая привычка вскакивать чуть свет, и бодро семенить на кухню, давно уже покинула его, и Сергей не особо скорбел об утрате.

Пробуждение не входило в его планы, и Сергей попытался отвернуться, чтобы вновь погрузиться в мягкую мглу сновидений, но Надя, прекрасно зная повадки муженька, тут же удвоила усилия.

— Ч-черт!

Сергей, наконец, разлепил глаза, и тут же напрягся, уловив испуганный взгляд супруги.

— Что…, что случилось? — он попытался собраться с мыслями, уже окончательно просыпаясь, заранее готовясь услышать что-то плохое.

— Я… видела…, в лесу, во сне — заговорила она, пытаясь собрать из обрывков слов, вертящихся на языке цельное предложение. Но как скажите, объяснить сонному мужу тот ужас, что пришлось пережить в лесу, пусть тот и оказался в итоге лишь порождением сна?

Сергей почувствовал, как раздражение начинает затекать в душу упругими струями желчи.