Бог калибра 58

Убивать человека, чтобы привесить к поясу его голову… Даже если это нехороший человек

— Тише сидим, — прошептала Алиса. — Не заметят, глядишь.

Собаки. Крепкие псы, примерно такие же, с которыми я на крыше повстречался. Псы — это опасно. Вынюхают меня, затем Папу вынюхают, да и убежать трудно — пустят по следу. Четыре штуки.

— Они вроде как на западе живут, — рассказывала негромко Алиса. — Сюда редко заглядывают. Так что тебе повезло, сначала жнецы, потом бомберы. Везучий ты, рыбец.

— Это точно.

Везучий. Сходил за невестушкой. Что ни день, то убить собираются. А иногда еще пару раз на дню. Дома вон как хорошо, спокойно. Раз в неделю тебя стараются убить, да и то какая-нибудь мелочь вроде мреца козерогого. А тут…

Темп жизни совсем иной, вряд ли тут кто до сорока дотягивает.

Банда бомберов стала переходить через мост. Сначала могучий наперевес с топором — проверял крепость настила. За ним двое каких-то украшенных перьями негодяев, четвертым двинулся вожак

Пуля попала ему в голову — бамц.

Как-то я даже подумать толком не успел, палец сам надавил на крючок, такое иногда бывает, не успел подумать, а уже стрельнул, праведный палец, ничего не поделаешь.

Вожак взмахнул руками и полетел вниз. Без крика, как безвольная резиновая кукла. Прямо в пасть дьявола. На вечные муки вообще.

— Ты что! — Алиса схватила меня за ногу, вытащила с балкона. — Ты что творишь?!

Тихо. Даже псы не лаяли. Они уже вовсю должны были орать, завывать, рваться с поводков.

Тишина.

И выстрелов нет. Я думал, сейчас на нас должен обрушиться злобный свинцовый ураган, но этого не произошло.

Настоящие убийцы, значит. Скорее всего, залегли и ищут, откуда стреляли.

— Я тебя убью! — прошипела Алиса. — Идиот!

Я перезаряжал карабин.

— Стрельни пару раз, — я кивнул вниз. — Для острастки.

— Придурок! Я не могу в закрытом помещении стрелять!

— Ладно, тогда я.

Я высунулся. Так и есть. Банда залегла между машинами. Не шевелились. На виду лишь псы, нюхают воздух.

Выстрел.

Пса подбросило, в воздухе повисла кровавая радуга. Много я здесь стреляю, никакого пороха не хватит…

Я тут же упал. В балкон ударил залп, полетели куски бетона, завжикали пули.

— Уходим!

Алиса поволокла меня прочь из комнаты.

— Бегом! Туда! Давай!

Алиса еще что-то кричала, в панике скатываясь по лестнице. По-моему, она этими воплями бомберов только привлекала.

Мы вывалились во двор. Правильно Алиса говорила, свободно можно только по улицам ходить. Здесь мешанина из тяжелых блоков, точно кто-то построил из бетонных карт домик, а потом неудачно его обвалил.

Алиса нырнула в щель, я за ней, тут же бетон стали грызть пули. Заряды тут, видимо, не экономили, стреляли щедро и бестолково. Гомер всегда учил — один выстрел — один труп. Все, что не так, — плохая стрельба. Эти по нам выпустили не меньше сотни, и не попали. Широко живут. Надо спросить у Алисы, где столько пороха для патронов берут.

Алиса уверенно пробиралась по бетонному лабиринту. Виляла, поворачивала, перепрыгивала, подтягивалась и подныривала, я еле за ней успевал. Дорогу она, наверное, знала. В противном случае у нее так бы ловко не получалось. А может, инстинкт. У некоторых такие мощные инстинкты, что они каждый свой следующий шаг знают. В тупик мы, во всяком случае, не разу не уткнулись.

Лабиринт открывался выходом в поляну, заросшую невысокой, наверное, по колено травой. Я сунулся было в эту траву, но Алиса остановила и двинулась первой. Почти сразу стали попадаться заточенные из арматуры колья. В рост травы, невысокие, издали совсем не различимые, много. На кольях лежала широкая и толстая доска, Алиса запрыгнула на нее и перебежала лужайку. Я перешел. Доска хоть и широкая, но наткнуться на заточенную арматурину мне совсем не улыбалось.

— Скорее ты! — подгоняла Алиса. — Еле шевелишься! Давай, рыбец, поторапливайся!

Мы укрылись за бурой машиной. Алиса пошарила внутри корпуса, вытянула толстый металлический трос с рукояткой. Из лабиринта показался бомбер. Я собирался стрельнуть, Алиса поймала меня за руку.

Бомбер огляделся, заметил наши следы, двинул в траву. К нему присоединились еще двое.

Нашли доску, поперли. Теперь я понял. Идея была неплоха. Очень.

Когда бомберы добрались до середины доски, Алиса дернула.

Гигант зарычал, размахнулся и швырнул в нашу сторону топор. Не попал. Тогда поднял еще и свои винтовки. Но выстрелить уже не успел, свалился лицом в землю, загорелся.

— Поджарила, — с удовольствием сказала Алиса. — В расчете теперь. Они ноги мне отрезать собирались, я тебе говорила?

— Да.

— Будут знать… — Алиса плюнула в сторону мертвых. — Оружие бы взять… Пистолеты…

— А вдруг он притворяется? — спросил я.

— Кто? Этот чудовищнец? Нет, вряд ли. С дырками не побегаешь.

— Все бывает…

Из лабиринта показались собаки. Три оставшиеся. Сразу вокруг штырей побежали. Широкими такими шагами, с хаканьем.

Три пса, и прямо на нас. Метров пятьдесят оставалось, я понимал, что перезарядиться не успею, спрятал карабин за плечо, схватил секиру от жнеца. Неплохая штука, твердая и острая, я остроту чувствую прекрасно, острота звенит.