Бог одержимых

— Из этого следует, что если вы подпалите эти поля, огонь двинется сюда, к посёлку, — крикнул он в ответ. — И дома будут стоять чёрные. И люди месяц будут дышать дымом…

И он ушёл.

А Кристина смотрела на крыши высоток, застенчиво выглядывавшие из зарослей кукурузы, и думала про десять тысяч душ, которые вскоре начнут задыхаться от чада анаши. И будут дышать этой отравой не день и не два…

Это им она собиралась мстить?

Она была в ужасе.

То, что она была готова сделать, уничтожило бы не один мир, и даже не тысячу. И жук с муравьями, и призадумавшийся воробей с десятью тысячами жителей посёлка… всё бы сгинуло в пламени и дыму её мести.

* * *

Натикрис безучастно следила за опадающими лоскутами несостоявшегося реала и всё пыталась понять, что она сделала не так? В чём была ошибка?

Адаеве оставалось только приказать подобиям жизни. А те бы не стали мешкать: заискрились бы конечностями, воспылали бы огнём, и вот, яростная стена пламени, насыщает корзины её улья на многие циклы вперёд.

Ведь у других получалось!

Всего-то пять сотен километров к полюсу, а тамошний улей до сих пор процветает. И ещё долго будет цвести голубыми змейками своих лучших жнецов. Или те, на островах? А ещё в горах, к востоку отсюда…

Почему же ЭТО не получилось здесь? Мало злобы? Не хватило ненависти? Ведь всё было готово! Как же так?

Всё ближе подступал морок безличия.

"Так и должно быть, — безучастно думала Натикрис, теряя сущность. — Сеятель прислал джокера, и адаева прислушалась к нему, а не к своей ненависти. Всё могло быть по-другому…"

* * *

Чем усерднее Леонид жевал бутерброд с бужениной, тем больше мясо напоминало полоску пластика, по ошибке положенного поверх куска хлеба с брынзой. Когда ощущение лишнего во рту стало непереносимым, он сплюнул кашицу на пол и отложил остатки бутерброда с чесноком в пакет с едой. Ещё была чашка с чаем. Принюхался. Пригубил. Горячий чай. Сладкий и вкусный.

Дежавю было столь сильным, что он, опрокинув шезлонг, вскочил на ноги. Ощущение надвигающейся беды и невосполнимых утрат.

Леонид уронил чашку и, позабыв протереть руки влажным платком, дал команду самоходкам "спрятаться и замереть". А потом, неловко прижимая к груди ноутбук, побежал к выходу из галереи.

Теперь ему было не просто страшно. Он был в ужасе.

И там была Тина. Одна. Против равнодушного жестокого мира. Неподалёку от выхода на поверхность "проснулся" мобильник.

— Алло?

— Лёня?

— Да, Алексей Викторович, слушаю.

— Ты вот что, Лёня. Закругляйся там. Акт я вам и так подпишу. Есть дело, срочное. Механику свою оставь, после соберёте. Езжай за Кристиной и вдвоём ко мне. Тут у меня импортные товарищи твоей работой интересуются. Так что поспешите. Они торопятся.

Как обычно, шеф отключился, не прощаясь, а Леонид тут же набрал номер жены.

— У тебя всё в порядке?

— Не знаю, — голос неуверенный, слабый. — Я тут в тенёчке задремала. Какая-то хрень снилась. Жутко. Ты не можешь ко мне приехать?

— Уже еду. Скажи своим "лошадкам", чтобы прятались, не до них, а я буду через пять минут. Босс вызывает.

— Поспеши, милый, — тепло ответила Тина. — Мне что-то не по себе.

На удивление "восьмёрка" завелась с первой попытки. Он выехал на трассу, за минуту проскочил Истин и свернул в посадку на грунтовку. Тина уже шла навстречу.

Он остановился, выскочил из машины и крепко обнял жену. Только сейчас, прижимая её к себе, начало понемногу отпускать.

— Что с тобой, Лёнчик? — радуясь его вниманию, спросила Тина.

Но он не мог ей ответить. Промолчал.

— Мне пришло в голову, — сказала Кристина. — Что хорошо бы наших "лошадок" назвать "мышинками".

— Это как маленькие мышки? — улыбнулся Леонид.

— Да, — Кристина улыбалась ему, а он был счастлив.

Жена, её глаза, её руки…

Из-за поворота лесополосы в клубах пыли показался джип. Подъехав ближе, водитель машины заметно сбросил скорость и чуть ли не прополз мимо них.

Леонид приветливо махнул рукой водителю, но что там за чёрными, тонированными стёклами ему ответили — было не разобрать.

— Знакомый? — поинтересовалась Кристина, когда джип, набирая скорость, уехал.

— Просто приятно человеческое отношение, — ответил Леонид. — Увидел людей и притормозил. Чтоб пыли поменьше. Нормальный человек!

— Охранник, наверное, — сказала Тина.

— Вряд ли. Не думаю, что фермеры будут нанимать джип с кондиционером для охраны поля на зелёный корм…

— Поедем обедать, милый? — спросила Тина. — Я суп приготовила. Куриные крылышки с лапшой… или сначала к Герасимову?

Они сели в машину, и Леонид развернулся.

— К Герасимову мы сегодня вообще не поедем, — сказал он. — Сперва сделаем тебе сюрприз, а потом на море. Середина лета, а моя жена белая, будто из Сибири.

— На море! — Тинка захлопала в ладоши, а потом насторожилась: — Мы вместе будем делать мне сюрприз?

— Без тебя не получится… — с сожалением сказал Леонид, выруливая на трассу. — Утром забыл у тебя спросить, где ты кастрюли себе присмотрела?

— Ты собираешься купить нам Цептор?!

— Я просто подумал, зачем ссориться, если есть хороший повод выпросить у тебя лишний поцелуй?

— Один? — уточнила она. — Один лишний поцелуй?