Бог огня

Минут двадцать у него ушло на тщательный осмотр хозяйства — банок с винтами, металлических коробок, забитых старыми свечами и прочей автомобильной мелочовкой, и наконец он нашел, что искал, — в жестяной коробке с надписью "горох".

Она стояла на стеллаже в длинном ряду точно таких же коробок. Когда-то такие кухонные наборы для хранения круп и прочих сыпучих продуктов были очень популярны.

Жестянка и в самом деле была почти доверху наполнена горохом.

Б. О. поставил было ее на место, но тут же взял с полки опять и взвесил в руке: для сухого гороха тяжеловата. На дне он обнаружил плоский предмет, завернутый в полиэтиленовый пакет и перетянутый крест-накрест резинками. Развернул и сказал:

— Ага. Вот оно... Пошли, Бася.

Он сунул пакет во внутренний карман куртки, прошел к верстаку, плеснул немного чаю в белый пластиковый стаканчик, сделал два-три глотка.

Коля уже сидел за рулем Васиного "Жигуля" и чутко прислушивался к работе двигателя.

— Ничего. Будет жить. Побегает еще с годик, — он подмигнул Б. О. — Кое-что в самом деле постукивает. Только не кольца, а пальцы. Это не смертельно. Дай сигарету.

Широко оскалившись, он ухватил зубами фильтр протянутой Б. О. сигареты, поймал ее кончиком огонек зажигалки и, выпустив через угол рта дым, сощурил левый глаз.

— Если что с машиной, заезжай.

На выезде Б. О. притормозил, высунулся в окно и козырнул старику. Тот опустил цепочку, отдал честь и, нависнув над стаканом с новой порцией дымящегося напитка, долго смотрел, как, кружась в хороводных спиралях, медленно опадают на дно чаинки, словно хлопья черного снега. И если бы ему сейчас кто-то возразил, что, мол, черного снега в природе не бывает, он бы веско ответил: как бы не так!

Как бы не так — на станции Электроугли по Ярославской дороге, где у него был дом в поселке неподалеку от сажевого завода, испускавшего в небо клубы жирного чада, время от времени выпадал такой снег и Лежал на дворе, как черный бархат.

— Экология, мать честная! — многозначительно поднял старик вверх указательный палец и покачал им вслед медленно выезжающим за ворота "Жигулям".

* * *

— Куда мы теперь? — спросила Бася, когда они выехали на Ленинградское шоссе.

— В одно хорошее место. — Б. О. взял пачку сигарет, встряхнул ее.. — У нас курево все вышло. Скажи, если заметишь табачный ларек.

— Кажется, вон там впереди, где рекламный транспарант. Притормози.

Они вышли, направились к ларьку. Вознесшаяся на бетонных столбах реклама казино "Каро" представляла собой густой черный фон, из которого выступало восковое лицо молодой женщины с демоническим взглядом; из порочно приоткрытого рта ее выпадала громоздкая, распиравшая транспарант реплика: "РАСКРУТИ!"

Прямо под этой пикантной композицией сидел, по-турецки скрестив ноги, нищий, как-то странно сидел — сложившись пополам, захлопнувшись, как книга, и касаясь лбом картонной коробки, на дне которой лежали две ветхие, напоминавшие раздавленных червей купюры синего покойницкого цвета — сотенные, давно вышедшие, кажется, из употребления.

— Ну вот, - мрачно прокомментировал Б. О. — Нас, ко всему прочему, жалуют еще и деньгами.

Опять он об этом, подумала Бася, о каком-то высочайшем пожаловании: землями жалуют, пашнями, хлебами, жительством, законами, еще чем-то...

— Это какое-то очередное шаманское заклинание?

— Это? — рассеянно переспросил он, глядя куда-то выше ее плеча. — Да нет, просто опять пытаюсь определить среду обитания. Да вот кстати — нас к тому же жалуют...

Она обернулась.

По переулку в их сторону перемещалось уродливое существо среднего роста. Скорее всего, этот человек в детстве переболел полиомиелитом, а может быть, просто вышел из материнского чрева, как из пыточной камеры, с переломанными суставами... Перекручиваясь, марионеточно дергая окостеневшими конечностями, он медленно продвигался вперед, сопровождая всякий шаг мучительной гримасой. Подбородок улетал вбок, брови дергались, на самое ужасное было то, что в глубине этой гримасы, где-то в изнаночных ее пластах, угадывалась улыбка, — господи, он и в самом деле шел и улыбался.

— Ну вот, — долетел до нее из какого-то гулкого далека голос Б. О. — Нас жалуют телами. Все как по писаному.

Она смотрела вслед этому сгустку улыбавшейся боли до тех пор, пока человек не скрылся за углом дома.

— Э-э-эх! — сладко потянулся Б. О. — Степь да степь кругом, путь далек лежит! Чуешь, степью пахнет?

Бася демонстративно потянула носом воздух, косясь на стоявшую по соседству широконосую девушку в длинной мешковатой майке жгуче-красного цвета и черных колготках, скрывавших избыточную полноту ног, открытых почти "от и до": имелась ли под майкой юбка, оставалось неясным. Девушка жадно пила пиво "Балтика", ритмично закидывая назад голову, жмурясь после каждого большого глотка и причмокивая окрашенными перламутровой помадой губами.