Бог пива

– Граф Константанцинный, – церемонно поклонился гордый. – Как я уже имел удовольствие сообщить, являюсь преданным ценителем вашего таланта. В моем замке было несколько работ вашей кисти. Я отдал за них целое состояние, но они того стоят. Совсем недавно мне посчастливилось добыть еще одну. Поздравляю, друг мой, от всей души поздравляю вас! «Епископ Уимборгский и кающаяся грешница» – просто чудо!

– Так! – сказал я, вскакивая на ноги. «Грешница» была написана уже на Небе. Глава гильдии искусств снисходительно меня похвалил и забрал картину «на обсуждение». Мерзавец торговал моими работами! – Так. Эта картина была украдена у меня!

– Я знаю. Ваша монограмма оказалась замазана, а поверх нее расписался некий Галп. Но помилуйте, разве можно не узнать гениальную руку! Только вы способны в такой блестящей манере изобразить прелесть обнаженной натуры! И не огорчайтесь, дорогой друг, нет худа без добра. Ведь в итоге от церкви Одного хотят отлучить не вас, а проходимца Галпа.

– Ладно, – сказал я, пытаясь перестать думать о том, что я сделаю с главой гильдии при следующей нашей встрече. – Скажите, уважаемый Констампам… пам… тампарам… – блин, кто его так назвал? – а за что вы попали сюда?

– Вы не поверите, дорогой друг, но для меня самого это явилось полной неожиданностью. Загадочная немилость короля…

– Ничего загадочного, – вмешался плюгавый Крыс. – Вы напрасно зарезали его племянника.

– Я? Зарезал?!

– Насадил на меч, как цыпленка на вертел! – подтвердил Маленький Дик.

– Господа, не надо драматизировать! Неужели вы действительно думаете, что принц умер в результате нашей злополучной дуэли? Господа, если бы вы только видели, какие подозрительные грибы подавали его высочеству на ужин…

– А что явилось причиной дуэли? – спросил я.

– Его высочество изволили заметить, – мрачнея, сообщил гордый, – что я слишком много болтаю. Кроме того, негодяй постоянно коверкал мое имя!

– Странно, – сказал я. – А мне вы показались довольно молчаливым человеком. Если не возражаете, я буду звать вас просто графом.

– Все так и делают, – расхохотался граф. – Я пошутил, дорогой друг. Мы с принцем поссорились из-за женщины. Я пытался избежать драки, но когда тебя, грязно ругаясь, начинают рубить в капусту – волей-неволей приходится защищаться… Но расскажите же нам о себе! Вы действительно рисовали короля? Каким вы его увидели?

– Нечего мне рассказывать, – проворчал я, подходя к двери. – И никаких королей я не рисовал. Я вообще на заказ больше не рисую.

Я пнул дверь и зашиб ногу. Дверь на удар никак не отреагировала, даже не загудела. Мощная дверь… Я заглянул в стоящее рядом с дверью ржавое ведро. Оно было наполовину заполнено мутной водой. Я вернулся на свое место, захватив с собой ведро.

– Как вы только пьете эту гадость, – проворчал я, превращая воду в красное нидкурляндское. – Угощайтесь. – И я протянул ведро графу.

Граф с сомнением заглянул в ведро, сделал осторожный глоток. Потом жадно припал к нему.

– Замечательно! – сказал он, вытираясь грязным рваным рукавом и передавая ведро Дику. – Оказывается, вы не только талантливейший художник, но и выдающийся гипнотизер! Этот шарлатан, наш придворный лекарь, вам в подметки не годится!

Напившись, Маленький Дик размашисто переоднился большим пальцем правой руки и отдал ведро Крысу. Плюгавый Крыс, прикрывшись ведром, украдкой переоднил меня.

– Я не гипнотизер, – сказал я.

Интересно, на что похож усекновитель? Впрочем, если я буду сидеть на одном месте, колесование мне не грозит. Росомаха отыщет меня раньше. А, хрен редьки не слаще…

– Мужики, мне что-то не хочется здесь оставаться. Давайте удерем, что ли…

– Какая свежая, оригинальная идея, – похвалил граф. – И как только она раньше не приходила нам в голову!

– Отсюда не удерешь, – сказал Дик. – Каменный мешок… А проклятую дверь не выбить и тараном! Да к тому же кто знает, что там, за дверью… Ты знаешь, Крыс?

– Понятия не имею.

– Я знаю, – сказал граф. – Подадмирал Буд однажды праздновал свои именины на смотровой площадке этой башни, в узком кругу. Я был в числе приглашенных. Должен заметить, что с башни открывается потрясающий вид. Вся столица – как на ладони. Вечер прошел превосходно, но, как и все прочие начинания нашего экстравагантного подадмирала, закончился печальным, хотя и забавным инцидентом. На смотровую площадку ведет довольно крутая винтовая лестница. Прикончив вторую дюжину шипучего, мы решили остаться на башне до утра – спускаться в темноте было рискованно…

– Граф, нельзя ли покороче! – не выдержал Крыс.

– Короче, – согласился граф с предложением Крыса, – подадмирал задремал на несколько минут и проснулся глубоко убежденным в том, что находится на боевом корабле и что нас атакует вражеская эскадра. Подадмирал немедленно начал всех присутствующих строить и свистать наверх. Присутствующие, как вы понимаете, господа, строиться не пожелали, и тогда подадмирал…

– Граф! – взмолился Крыс. – Вас всего-навсего спросили, что находится за дверью!