Бог пива

– А-а, – сказал граф, – но это же совсем не интересно. Мы сидим в подвале. За дверью – лестница, ведущая в караульное помещение. В караулке сидят солдаты, человек пять. Розовые береты… Как правило, режутся в карты.

– Плохо, – сказал я. Дверь не представляла особой проблемы, Учителю удалось вдолбить в меня несколько навыков по снятию оков и открыванию дверей, но солдаты… – Очень плохо. С солдатами мне не сладить. Пять человек!

Все почему-то радостно заулыбались, и Крыс с сарказмом проскрипел:

– Точно! Тут ты, приятель, прав. Пятеро караульных – куда уж сладить! У каждого по мечу, а у капрала еще и арбалет… Я весь боюсь!

– Ну ты, Крыс, не очень-то, – сказал Маленький Дик, – пять беретов – более чем серьезно. Это тебе не резервисты. Расхвастался…

– Эх, кабы меня пять человек брали, я бы с вами здесь не сидел. Да что – меня! С графом целая армия воевала.

– Армия не армия, а рота была, – сказал граф. – Поэтому я и сдался почти без боя… Дорогой Бьорн, наши рассуждения о серьезности или несерьезности солдат носят чисто теоретический характер. Эта дверь никогда не открывается.

– А как же вас кормят? – удивился я.

– Кормят-то неплохо, – сказал Дик. – По понедельникам даже мясо дают.

– Дверь двойная, – пояснил граф. – Открывают одну половину, ставят пищу, закрывают, с помощью рычага открывают окошко с нашей стороны… Увидите. Довольно забавно придумано. Вас сюда тоже так запихнули, только вы без сознания были.

– Все-таки надо попробовать договориться с караульными, – сказал я, прикладываясь к ведру, в котором после утоления жажды моими новыми знакомыми почти ничего не осталось. Надо-то оно надо, но как не хочется… – Сходить к ним, что ли…

Дик покрутил пальцем у виска.

– Дверь я открыть сумею, – объяснил я.

– Бросьте, Бьорн. Дик поначалу тоже все пытался ее выломать. А Крыс даже отмычку умудрился с собой притащить.

– Да при чем здесь отмычка?! – возмутился Крыс. – Покажите мне хоть один замок на этой стороне, и я его открою! Отмычка здесь совершенно ни при чем! Я не волшебник!

– Зато я волшебник.

– Волшебников не бывает, – сказал Дик. – В войну последнего шлепнули. Сам Один и шлепнул. Не гони!

– Не, не всех, – поправил Крыс, – баба та смылась и еще кто-то уцелел, если не врут. Но толстяк – не баба. Жаль, конечно, хоть оторвались бы напоследок…

– Вы, Бьорн, что же, собираетесь загипнотизировать дверь? – засмеялся граф. – По этому поводу есть один замечательный анекдот…

– Я внушу ей, что она открыта, – перебил я. – Это не проблема. Итак, вы ждете меня здесь, я открываю дверь и иду к солдатам…

– И те вас немедленно прикончат, – договорил за меня граф. – Нет, дорогой друг, даже если допустить гипотетическую возможность такого развития событий, одного вас я туда не пущу.

– И я! – заявил Дик.

– Мне бы только поближе к ним подобраться, – сказал Крыс.

– Нет уж, я лучше один. Иначе, боюсь, разговора не получится.

– Береты и не станут с вами разговаривать, – сказал граф, – с чего вы взяли? У них простой и четкий приказ, они вас без разговоров зарубят, дорогой мой. И я не понимаю, почему вы не хотите взять нас с собой. Вам неприятно наше общество?

– Даже обидно! – сказал Дик.

– Он нас не уважает! – заявил Крыс.

– Да нет же! Но если я пойду с вами, вы там всех поубиваете!

В камере воцарилось потрясенное молчание. Жужжала одинокая муха. Крыс молниеносным движением поймал ее в кулак и принялся задумчиво отщипывать крылышки.

– Тяжелый случай, – наконец сказал он, хлюпая. – Э-хе-хе…

– А мы с ним – как с человеком! – сказал Дик.

– Подождите, господа, – сказал граф. – Подождите. Он из другой страны. К тому же художник. Натура творческая, увлекающаяся, немного не от мира сего… Скажите, Бьорн, может быть, у вас есть какие-нибудь моральные или этические принципы, заставляющие считать тюремщиков неприкосновенными?

– Да! – сказал я. – Есть такие принципы! И моральные, и этические!

– Но ведь береты – отбросы общества! – сообщил Крыс, краснея от негодования, и угрожающе хлюпнул огромным носом.

– Только не надо на меня давить, – сказал я. – И не таких видывал!

– Бреепоклонник, – определил Крыс. – Этого нам как раз и не хватало для полной коллекции!

– Господа, не будем ссориться, – сказал граф. – Не забывайте, что проклятая дверь все еще закрыта!

– Такой она и останется, – сказал я.

– Я так и думал, что ты треплешься, – сказал Маленький Дик.

– Не стоит брать меня на слабо, мальчик. Тебя еще на свете не было, когда я нарисовал своего первого пирата!

– Гм, – сказал граф. – Спокойнее, господа. Давайте предположим, что Бьорн действительно может открыть дверь, и рассмотрим проблему с разных сторон. Дорогой друг, вы понимаете, что в этом случае своим бездействием обрекаете на скорую и весьма мучительную смерть четырех человек? В том числе и себя?

– Это-то я понимаю, – буркнул я.

– С другой стороны, дорогой друг, с чего вы взяли, что солдат обязательно придется убить? Ведь мы можем предложить им сдаться!

– Точно! – обрадовался Дик.

– Это общепринятая практика! – воскликнул Крыс.

– А они сдадутся? – спросил я.

– Ну не дураки же они, – сказал граф.

– Ладно, – сказал я, – ладно… Но вы мне обещаете?