Бог пива

Трясущимися руками я сорвал с себя кроссовки и носки и, блаженно застонав, поставил пятки на теплый мягкий мох. Ступни мои окрасились от размокших кроссовок в симпатичный сиреневый цвет. Спасибо Марине Львовне, она покупала. Сэкономила. Поддержала отечественного производителя!

Бьорн продолжал безрезультатно колотить камнем по железке.

– Может, для начала тебе подсобить? – предложил я. – Чего ты мучаешься?

– Да сыроваты малость дровишки, – отдуваясь, сказал Бьорн. – Подсоби, если не сложно.

– Раз плюнуть. Я, как-никак, Огненный чародей!

Накануне, пока Бьорн с подельниками отсыпались, я много времени просидел над листом с заклинаниями. Все мне за один раз было не выучить, поэтому я выбрал пять, показавшихся наиболее полезными. И сейчас мне даже не пришлось прибегать к помощи распечатки – «Зажигалку» (по-новому «Благословенный очаг») я помнил наизусть.

– «Хоть буря снежная ярится, – продекламировал я, показывая на сложенные ветки. – Хоть ветер обдает дождем: из искры – пламя возгорится. Ом!»

Дымом запахло сразу. Ветки вспыхнули через пару секунд.

– Здорово у тебя выходит, – похвалил Бьорн, отодвигаясь от жара весело потрескивающего костра. – Лихо. Может, научишь при случае?

– Запросто, – сказал я. – Мне не жалко. Странно, что ты такой простой фигни не умеешь.

– Ну, мало ли кто чего не умеет. – Бьорн смутился. – Учитель тоже, бывало, говорил… Впрочем, давай лучше не сейчас. Сейчас все-таки надо дров набрать, ночь скоро.

Я пожал плечами и поковылял к ближайшему дереву (ох, ноги мои, ноженьки)… Дерево было похоже на сосну, но не сосна, лиственное. Действительно, сушняка и прочего хвороста на мху под деревьями было не видно. Я встал на цыпочки, дотянулся до нижней ветки и повис (ветка была толстая и сухая). Из-под дерева на меня не мигая смотрел Касалан. Я висел, как тряпка, и чувствовал себя полным болваном.

– Душно, – сказал я Касалану, дрыгаясь в попытке сломать проклятый сук. – Неужели и ночью будет так душно?

– Да, – разлепил синие губы Касалан. – Ночь будет теплой.

Ветка не ломалась. Потихоньку перебирая руками, я пополз к концу сука, увеличивая рычаг, но не дополз и сорвался, едва не свалившись на графа.

– Осторожнее, прошу вас! – возмутился тот. – Нельзя быть таким неуклюжим.

– Советовать все мастера. Помогли бы лучше!

– А идите-ка вы в задницу, дорогой мой, – ласково сказал граф, глядя в небо и улыбаясь.

– Гм, – сказал я растерянно, поскольку никак не ожидал наезда от графа. Может, ослышался? – Куда идти?

– В задницу, – любезно повторил граф, все так же блаженно улыбаясь. – Не обижайтесь, но ваша жизнь в серьезной опасности. Позвольте объясниться. Дело в том, что сначала, когда мы только вышли, я нес свои вещи – и все было хорошо. Потом я нес свои вещи и поклажу Касалана, и все оставалось неплохо. Дальше я нес свои вещи, поклажу Касалана и мешок Крыса. Затем я отдал поклажу Касалана, мешок Крыса и свои вещи Касалану – и нес Крыса. Наконец я лег здесь и поклялся заколоть любого, кто потребует от меня активных действий в течение ближайшего часа. Меч у меня под рукой. Вы следите за ходом моей мысли, любезный Энди?

– Да лежите себе! Кто против? Костер-то надо…

– Костер немного подождет, – отмахнулся граф. – Я вижу, вы сами на ногах не стоите. Мой вам совет: ложитесь отдохнуть рядом. Бубен большой, небо бездонное, а о Крысе обещали позаботиться Бьорн и Касалан.

– Благодарю за совет, – искренне поблагодарил я графа, растягиваясь рядом и положив голову на свободную часть бубна.

– Странные листья, – сказал граф, глядя вверх. – У меня на фамильном серебре выгравированы точно такие же. Хотя я точно знаю, что мои предки никогда не бывали в этих краях.

– А у меня нет фамильного серебра, – вздохнул я и, вспомнив доставшиеся от деда в наследство миски и ложки, добавил: – Только фамильный алюминий.

– Наш род не настолько богат, – вздохнул граф, – мы никогда не владели алюминием…

– Простите, если вопрос неуместен. Но я с утра хочу спросить: почему вы пошли с нами, граф? Мотивы Дика и Крыса более-менее понятны, а вот ваши… Или тут просто тяга к странствиям и любопытство?

– Не без любопытства, конечно. – Граф с иронией скосил на меня глаза. – Видите ли, дорогой друг, домой возвращаться мне нет никакого резона, в Чеширии я объявлен вне закона, там меня просто казнят. Но мне здорово повезло попасть именно на земли контуперов. Перед тем как заявить о своих законных притязаниях, я хочу узнать больше. Это своего рода рекогносцировка.

– Погодите, – удивился я. – О каких притязаниях речь?

– Это забавная, хотя и немного грустная история. Дело в том, что в войне… вы знаете о войне?

– Я о многих войнах знаю. Но все они случились в другом мире.