Бог пива

Было рано, часов шесть утра, пасмурно и по-рассветному свежо, хотя чувствовалось, что местное ублюдочное солнце выползло уже целиком. Мерзко голосили какие-то птицы, издевательски шелестел в кронах деревьев гнусный ветерок, от углей противно воняло теплом и дымом… Ладно, ладно, главное – не подавать виду, не угрожать, сделать все с холодной головой, внезапно…

Нет, но это же надо было догадаться! Конечно, фляга-то не ее! Сука тупая, дрянь вертлявая… Впрочем, до завтрака, по утрам, я иногда бываю не совсем объективен. Меня по утрам все бесит. А особенно – бабы! Ей-богу, по утрам без них как-то лучше. Да и не по утрам… Но Елену я все-таки, наверное, сразу убивать не стану. С женщиной есть и другие способы поквитаться. Первым делом я ее, конечно… Стоп! Сначала надо с прочим быдлом разобраться, будет еще время решить, как стерву прищучить…

Мимо меня, куда-то в лес, прошагал граф. Шагай, шагай, трус, все одно от меня не уйдешь! Люблю гордых обламывать… Рассчитаемся еще, никуда не денешься… Касалан шмотки упаковывает, шестерка жирдяева, подхалим дешевый… «О, Великий, о, Великий…» Ну, этот мне не противник (надеюсь, перед смертью он успеет понять, кто здесь на самом деле Великий)… Со всеми рассчитаемся, «Тещины слезы» – штука сильная!

Брюхо подводило от голода. Прихлебывая из котелка, я кое-как заставил себя сжевать и лепешку, и твердокаменное жилистое мясо. Жилы по большей части остались у меня в зубах, но от чудесного вина по всему телу разлилось приятное бодрое тепло… Нет. Не стану я на них «Тещины слезы» колдовать. Во-первых, сам пропаду вместе с засранцами, а во-вторых, приятнее будет все сделать руками и мечом. Кайфануть. Почувствовать, какжирдяй трепещет и бьется на нем, издыхая…

Кстати, скоро у меня будет много отличного свежего мяса. Одних пальцев нарублю (я прикинул) – сто двадцать штук! Я пожарю их на Бьорновом сале, а когда сюда придет Отважный Ларс – разделю трапезу с доблестным воином, как с братом… Я отхлебнул, наклонив котелок. Господи, какое замечательное вино! И совсем не бьет в голову, наоборот, в мозгах от него прочищается…

А может, зря я так разбуянился? Неловко вышло (все-таки, если по совести, не виноваты они, что Ухо Дятла переметнулся). Гадостей ребятам наговорил… Утро утром, а таких припадков бешенства со мной до сих пор не случалось. В самом деле, это я сегодня такой умный, а вчера спроси меня – я бы тоже Ухо Дятла заставил не спать. Чтобы хоть какая-то польза от слизняка была… Что я там, кстати, им кричал?

Я вспомнил, что кричал, и меня бросило в пот. Вот так и сходят с ума… И какое там, к чертям собачьим, неловко вышло, когда я так позорно в жизни себя не вел! Спрятаться бы куда подальше… Самому от себя спрятаться. Сквозь землю провалиться… Если опять перемкнет, я ведь на людей кидаться начну. Мечом пырять, глотки резать, насиловать. Такого едва не наворотил… Как я теперь жить буду, а?

Ох, хоть мыслей моих никто не знает! Или знает? Раз сны умеет подглядывать? Чувствуя по горящим щекам, что краснею, я украдкой посмотрел на богиню. До чего же хороша, чертовка… Елена грациозно (она все делала грациозно) раскинулась неподалеку. Она полулежала, опираясь на локоть. На коленях у нее уютно устроилась плешивая голова блаженствующего Бьорна. Прекрасная Елена нежно перебирала пальцами остатки волос толстяка и в свою очередь рассматривала меня.

– Не волнуйтесь, – успокоила она, – мысли читать я как раз и не могу.

Я мысленно пообещал себе повеситься при первом удобном случае.

– Ну, – сказала красавица, – совсем расклеился! Соберитесь, Энди, маг из кольца миров. Кстати, у вас очень выразительное лицо. Симпатичное!

– Я это, друзья, – сказал я, – я того… того-этого, как Бьорн говорит… Не знаю, как оно, простите… и не прав…

– Нет, отчего же, – промурлыкал Бьорн, – насчет зла и баб очень тонко подмечено!

– Убью, – ласково пообещала Елена Бьорну и вскинула на меня смеющиеся глаза. – Думаю, Ларсу очень бы хотелось, чтобы мы тут между собой передрались.

– При чем тут Ларс… – пробурчал я.

– Не скажи, – откликнулся Бьорн, – хоть и плохонький, а бог! Это он, когда ты из-за фляги взбеленился, тебя скрутил.

– Правда? – спросил я с некоторым облегчением. – Правда он? Это не я сам?

– Конечно, правда. Я вообще на редкость правдив, – похвастался Бьорн. – Хотя временами мне это и выходит боком.

– Погодите, – сказал я, – как это он меня скрутил? Что значит – скрутил? Он что, любого вот так может?!

– Пупок развяжется, – презрительно хмыкнула богиня, – на вас он уже зубки пообломал, против меня или Бьорна ему хотеть себе дороже получится, а больше он никого из наших не знает.

– А если он опять? – испугался я.

– Справишься, – сказал Бьорн. – Ему же хуже. Это он узнал, наверное, что ты не бог, вот и рискнул.

– Откуда узнал?

– От верблюда, – хмыкнул Бьорн. – От верблюда по имени Ухо Дятла, полагаю.

– Эх, глянуть бы на Ларса одним глазком, – мечтательно произнесла красавица, – как он, бедолага, кукожится-то сейчас! Нет, Энди, вы молодец. Вы мне нравитесь. Я даже жалею, что в нашем мире магов почти не осталось, одни шарлатаны.