Бог со звезды

— Вы не знаете, что такое бюрократическая машина? Приостановили бы деятельность до выяснения, а потом прикрыли до уточнения. И мы не вернулись бы сюда больше. Наша станция никому не интересна. Сами говорили — Тмутаракань.

Митька скривился.

— Ну что за глупости? Последние несколько лет ваши дела идут очень неплохо, я специально уточнял. Шауров творил чудеса. Эта теория, госпожа Лингова, карточный домик. Вы заврались.

— Докажите! — Эмилия резко вскочила и повернулась к Богдану. — Неужели ты веришь в эти бредни?

— И актриса хреновая, — подытожил Митька и вдруг рявкнул: — А ну сядь!

Богдан вздрогнул, а девушка картинно разревелась. Плакала она долго, но Богдан даже не пошевелился. Сначала ему захотелось пожалеть Эмилию, но, как только он представил масштабы ее деятельности, сочувствие стремительно испарилось.

— Значит так, госпожа Эмилия Лингова. Вас пока ни в чем страшнее сокрытия информации не обвиняют. Через несколько месяцев с Эзаруса прибудут сопровождающие инспекторы и дознаватели. Тогда в этом деле будут расставлены точки. До тех пор следствие продолжается, и вам стоит серьезно подумать о сотрудничестве, а не способах чинить препятствия или того хуже откровенно вредить нам. Будьте паинькой. Возвращайтесь в свою каюту и устраивайте театральные представления там.

Эмилия с белым, как мел, лицом поднялась, шагнула к Богдану, но тот почти инстинктивно подался назад. Она всхлипнула, заплакав уже искренне, и бегом покинула каюту.

Митька расползся в кресле, снимая маску бодрого и жесткого следователя. Богдан медленно отлепился от стены и сел в кресло напротив.

— Жалеешь?

Богдан покачал головой. Казалось, ему на плечи опустили мешок с камнями. Если ему так, то, каково другу?

— Тебе передохнуть бы, Мить.

— Успею, — отмахнулся тот и потер лицо руками. — Уф-ф… Да. Врушка профессиональная. Я уточню детали. В одном твоя экс-подруга права: наши доказательства пока косвенные, к сожалению. Факты есть, но без добровольного признания почти нереально собрать их в доказательную базу. Да и случись так, что докажем, ответа на главный вопрос все равно не получим. Что случилось на треклятом корабле?

— Думаешь, Кристиана нет в живых?

— Слишком просто. Всю станцию не подкупишь, Дан. Я думаю, он на Янусе.

Богдан подобрался и вытаращился на напарника.

— Что?

— Ага. Все идеально сходится. Корабль, челноки, аппарат Джерски, генотип шантийцев. Он наверняка остался, потому что собирался налаживать поставки. Ты ведь знаешь, что шантийцы не самая популярная на Янусе раса? Успел ознакомиться с наблюдениями? Ступенями, кланами? Тебе придется сделать и многое другое.

— Погоди, Мить… Если Кристиан на Янусе, это прямое нарушение закона.

— Кроме прочего. Я думаю, Вайдера решили «забыть» на планете в надежде, что он там погибнет. После того как корабль пиратов был обнаружен с мертвецами на борту, организаторы, а я уверен, что это Эмилия Лингова и Милан Калевский, решили слить «главного свидетеля». Без показаний Кристиана Вайдера доказать что-либо почти невозможно. Как думаешь, в благодарность за спасение он будет сотрудничать с нами?

— Ты имеешь в виду…

— Надо выяснить, можно ли каким-то образом связываться с планетой со станции. Придется испытать аппарат Джерски еще раз. Я собираюсь отправить тебя на Янус, Богдан.

Часть вторая

Глава 1

Богдан

Теперь Богдан хорошо понимал умотанного донельзя Митьку. Тот, правда, заметно посвежел за прошедшую неделю и выглядел не таким угрюмым, но по-прежнему настороженным, словно лис, охотящийся за полевкой. Дела шли, хотя не так быстро и гладко, как он рассчитывал. Чудо-машинка Джерски действительно оправдала все применяемые в ее адрес хвалебные эпитеты. Когда неожиданно для себя Богдан резво залопотал на неизвестном Митьке наречии, совершенно искренне считая, что жалуется ему на роль подопытного кролика, то и сам поверил в то, что невозможное возможно.

Прошло всего несколько дней, а на станции многое поменялось. После разговора с Эмилией Линговой Митька вызвал к себе Шаурова и устроил потрясающе красивый скандал. Богдан был покорен талантом напарника и признал справедливость завышенной самооценки друга.

То, что ему удавалось провернуть, иначе, чем бешеной трудоспособностью, высоким интеллектом и редкой удачей не назовешь. Он, конечно, пахал как проклятый, не вылезая из командного пункта, и жестко контролировал события на станции. Тащить такую ношу один не смог бы и сверхчеловек.

Митька, что опять-таки говорило в его пользу, и не пытался объять необъятное. Для начала он посадил под домашний арест всех лиц, в той или иной степени замешанных в происходящих на станции последние несколько лет махинациях. Оставшиеся разделились на два лагеря. Из числа первых инспектор набрал помощников и задействовал как дополнительные руки: нагружая заданиями, полномочиями и, таким образом, давая им возможность спасти станцию от закрытия. Вторых игнорировал.