Бог во тьме

Прежде всего сомнение – это абстрактная проблема философского или теологического характера, а не патологическое духовное или психологическое состояние; это попытка решить вопрос истины, доверия и надежности. Можем ли мы доверять Богу? Уверены ли мы в Нем? Как добиться этой уверенности? Всецело ли мы полагаемся на Господа? Любим ли Его? Понимаем ли мы, что такое доверие равнозначно всей полноте бытия?

Право на сомнение

В центре христианской веры – личность Бога. «Сущий, Яхве» – Отец Господа нашего Иисуса Христа и наш Отец Небесный – высшая реальность, безграничный Бог, обладающий и личностной природой.

Более всего в христианстве ценятся полное доверие и абсолютная преданность Богу, поэтому для христианина чрезвычайно важно решить проблему сомнения. Разумеется, вера – это не просто отсутствие сомнений. Умение разобраться в своих сомнениях означает путь к обретению душевного покоя и ясности ума. Всякий верующий обязательно сталкивается с сомнением. Но человек, понимающий, почему он верит, в состоянии разобраться в одолевающих его сомнениях. Христианин должен поступать именно так.

Святой Августин сказал, что христианин «мыслит в вере и верит в мышлении». Мир христианской веры – это не выдуманный сказочный мир, лишенный всяких проблем и надежно от них защищенный, а мир, где почти всегда за верой следует сомнение.

Следовательно, правильному пониманию веры должен сопутствовать соответствующий подход к сомнению. Неспособность разрешить сомнения рождает неуверенность в себе. Если мы будем постоянно сомневаться в том, во что верим, пребывая где-то между верой и неверием, то подвергнем опасности не только твердость своих убеждений, но и целостность своей личности. Веру, закаленную испытаниями, сомнение не устрашит. Если же в конечном счете сомнение окажется справедливым, значит наша вера была пустой. Побежденное же сомнение лишь укрепит веру. Узнав Бога лучше, мы сможем больше любить Его.

Вера не отсутствие сомнений, а твердая уверенность в том, что она превыше всяких сомнений.

Итак, совершенно очевидно, что каждый из нас должен разобраться в зародившихся сомнениях – во имя Бога и для собственной пользы. Богу следует доверять, но люди все же сомневаются. Этого вполне достаточно, чтобы попытаться разрешить разного рода сомнения. А для церкви (по двум причинам) полезно признать за каждым верующим право на сомнение.

Во-первых, в наши дни это послужит надежной защитой от религиозного кризиса. Христиане поставлены в условия конфронтации, которые явно препятствуют существованию веры. Христианские основы западной цивилизации подорваны. Наше христианское прошлое очерняется, а самые основы веры (как христианской, так и любой другой) считаются дискредитировавшими себя. Образовавшуюся пустоту заполняет невероятное множество альтернативных философий, отражающих пеструю картину постхристианского плюрализма. Многие из нас болезненно переживают презрительное отношение к нашей вере, искренне считая ее беззащитной.

И неудивительно, что в наш век неверия вера ставится под сомнение. Создавшееся положение обострило и без того достаточно сложную проблему появления сомнений в христианской среде. В результате многие утратили веру. Те же, кто ее сохранил, слишком невнимательны к ее интеллектуальной ценности. Продолжающийся упадок веры способствует распространению мнения, что христианские убеждения уязвимы и недолговечны. Это, в свою очередь, ведет к популярному среди образованных людей отрицанию христианства. И главная опасность не в том, что христиане испытывают сомнения, а в том, что проблема сомнений почти не изучена и мало обсуждается открыто.

Во-вторых, понимание предпосылок сомнений поможет нам подготовиться к испытаниям, которые, как я полагаю, не за горами. Вера, в своей основе, – это безграничное доверие к Богу, это уверенность в истинности Его слов и деяний. Но реальная вера весьма отличается от этого идеала. В действительности многие из нас стали христианами и продолжают верить отнюдь не из самых высоких побуждений. Это может иметь серьезные последствия в ближайшем будущем, когда противоречия современной цивилизации обострятся и борьба между Богом и ложными богами ужесточится.

Например, у одних людей искреннее доверие к Богу может с легкостью уживаться с привязанностью к друзьям-христианам, тогда как вера других обусловлена в основном заботами о христианской общине. Кто-то чистосердечно отдает себя во власть Христу, но при этом придает чрезмерное значение внешним атрибутам христианской жизни, которые он равно отстаивал бы в силу особенностей своего характера или национальности.

В каждом конкретном случае сложно определить, где проходит четкая грань между верой в Бога и привязанностью к людям. Нельзя отвергать недостаточно сильную или недостаточно чистую веру. (Ибо кто из нас может считать свои побуждения безупречными?) Хотя не стоит забывать об опасности подобной веры.