Читаем Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне полностью

Первые трофейные пушки привезли в Москву 1 января 1813 г. Это были шесть 6-фн австрийских и одна 6-фн французская пушка из Колочского монастыря. Затем стали прибывать орудия из Вязьмы, Смоленска, Минска, Борисова и т. д.

В начале января 1813 г. начальник Московского арсенала генерал Пичугин представил отчет об орудиях, найденных после ухода французов в Кремле. Из отчета видно, что в Кремле царил полный хаос: стены Арсенала (ближе к Никольским воротам) были подорваны, из-под развалин торчали пушки и стволы. Изъять их оттуда было трудно, поскольку не имелось никаких механических приспособлений, кроме рук. Из ведомости видно, что в числе военного материала были найдены два слитка свинца, но за неимением весов невозможно было определить, сколько весили эти слитки.

Старинные русские пушки — чугунные и бронзовые, а также и неприятельские лафеты, фуры и обоз, частью поломанный, были разбросаны в разных местах Кремля: некоторые орудия стояли близ Никольских, Боровицких и Спасских ворот, некоторые — в башнях, некоторые — на полевом дворе. Были пушки и на Кремлевских стенах, и у Девичьего монастыря.

Найдено было более ста орудий русских и около 20 неприятельских (в том числе и старинных), зарядных ящиков с патронами и со снарядами — 180, фур понтонных с лодками и мостами — 48, провиантских и инструментальных фур — 47. Кроме того, найдено много поломанного обоза, негодного для починки.

Поскольку отечественные пушки, найденные в Кремле, являются историческими памятниками, рискну привести весь список из доклада Пичугина.

Около Арсенала в Кремле и рядом во дворе найдены:

Дробовик 120-пудового калибра — 1. (Речь идет о Царь-пушке. Невежественное начальство еще при Анне Иоанновне записало эту бомбарду в дробовик).

Единорог 66-фн — 1 весом 779 пуд. (12,76 т.). На самом деле это пушка «Инрог» («Единорог»), отлитая Мартьяном Осиповым в 1670 г.

Единорог 8-фн весом 16 пуд. (262 кг) — 1.

52-фн пушка «Троил» весом 430 пуд. (7 т) — 1.

48-фн nушка «Троил» весом 402 пуд. 15 фн (6591 кг) — 1.

Польская 46-фн пушка весом 243 пуд. 25 фн (3991 кг) — 1.

45-фн пушка «Аспид» весом 370 пуд. (6060 кг) — 1.

40-фн русская пушка весом 351 пуд (5749 кг) –1.

40-фн пушка «Онагр» весом 312 пуд. 27 фн (5122 кг) — 1.

40-фн пушка «Аспид» весом 220 пуд. (3604 кг) — 1.

30-фн турецкая пушка весом 265 пуд. 5 фн (4343 кг) — 1.

25-фн русская пушка весом 241 пуд. 29 фн (3959 кг) — 1.

24-фн шведская пушка весом 288 пуд. 10 фн (4722 кг) — 1.

16-фн польская пушка «Лев» весом 107 пуд. 33 фн (1766 кг) — 1.

5,5-фн пушка «Волк» весом 118 пуд. 1 фн (3699 кг) — 1.

5-фн пушка «Гамаюн» весом 102 пуд. (1671 кг) — 1.

3-фн пушек весом по 31 пуд. (508 кг) — 3.

1-фн пушек весом 40 пуд. 8 фн (658 кг) — 8, в том числе графа Панина — 7.

21-пудовая мортира весом 116 пуд. 32 фн (1913 кг) — 1. На самом деле это 30-пудовая «мортира самозванца», отлитая в 1605 г.

1-пудовая мортира весом 26 пуд. 10,25 фн (430 кг) — 1.

Мортира чугунная 35 пуд. 4,5 фн (так в документе. Но, по Кириллову[94], к 1730 г. в Кремле была одна большая чугунная мортира калибра 12,5 пуд.) весом 500 пуд. (8190 кг) — 1.

3-фн пушек весом 96 пуд. 18 фн (1580 кг) — 6.

Единорогов ¼-пудовых: на лафетах без передков — 2: один в Кремле близ Боровицких ворот, а другой в Арсенале.

Единорогов 8-фн на лафетах без передков — 3: близ Спасских ворот на стене.

Единорогов 8-фн без лафетов — 18: в Арсенале 17 и на полевом дворе 1.

Единорогов 3-фн на лафетах с передками — 5, «на коих герб и вензель графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменскаго»: в Арсенале.

Пушек 12-фн на лафете с передком — 1: в Арсенале.

Пушек 6-фн на лафете без передка — 1: в Арсенале.

Пушек без лафетов: 6-фн — 1, 3-фн — 57: в Арсенале, а две 3-фн в Девичьем монастыре на стенах.

Пушек 3-фн на лафете с передками с горбом и вензелем графа Орлова-Чесменского — 3, все в Арсенале.

Пушек 1-фн на лафетах — 2 и без лафета — 1: возле Спасских ворот на башне и без лафета у стены.

Кроме того, в Москве было найдено неприятельских, то есть принадлежавших Великой армии, орудий:

Гаубиц ½-пудовых на лафетах без передков — 2: в Кремле близ Спасских ворот у стены.

В Арсенале и на полевом дворе было найдено: пушек на лафетах без передков 8-фн — 3, 4-фн — 2; пушек без лафетов 8-фн — 2, 4-фн — 2, 2-фн — 2.

Близ Спасских ворот в башне найдены две чугунные 3-фн пушки на лафетах без передков.

Старинные русские и иностранные пушки, найденные в Кремле, были очищены от грязи, а в 30-х годах XIX столетия несколько десятков их были поставлены на декоративные чугунные лафеты, отлитые на заводе Берда.

Ну а русские современные орудия, брошенные наполеоновскими войсками чаще всего отправляли на переплавку. Так, в числе 237 трофейных пушек, доставленных в Москву в марте 1813 г., три пушки оказались русскими, и их отправили на переплавку в Брянский арсенал.

К 30 апреля 1817 г. в Москву уже свезли 874 трофейных орудия.

Таблица 2

Перейти на страницу:

Похожие книги

Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)
Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)

Главный вопрос, который чаще всего задают историкам по поводу сталинского СССР — были ли действительно виновны обвиняемые громких судебных процессов, проходивших в Советском Союзе в конце 30-х годов? Лучше всего составить своё собственное мнение, опираясь на документы. И данная книга поможет вам в этом. Открытый судебный процесс, стенограмму которого вам, уважаемый читатель, предлагается прочитать, продолжался с 23 по 30 января 1937 года и широко освещался в печати. Арестованных обвинили в том, что они входили в состав созданного в 1933 году подпольного антисоветского параллельного троцкистского центра и по указаниям находившегося за границей Троцкого руководили изменнической, диверсионно-вредительской, шпионской и террористической деятельностью троцкистской организации в Советском Союзе. Текст, который вы держите в руках, был издан в СССР в 1938 году. Сегодня это библиографическая редкость — большинство книг было уничтожено при Хрущёве. При Сталине тираж составил 50 000 экземпляров. В дополнение к стенограмме процесса в книге размещено несколько статей Троцкого. Все они относятся к периоду его жизни, когда он активно боролся против сталинского СССР. Читая эти статьи, испытываешь любопытный эффект — всё, что пишет Троцкий, или почти всё, тебе уже знакомо. Почему? Да потому, что «независимые» журналисты и «совестливые» писатели пишут и говорят ровно то, что писал и говорил Лев Давидович. Фактически вся риторика «демократической оппозиции» России в адрес Сталина списана… у Троцкого. «Гитлер и Красная армия», «Сталин — интендант Гитлера» — такие заголовки и сегодня вполне могут украшать страницы «независимой» прессы или обсуждаться в эфире «совестливых» радиостанций. А ведь это названия статей Льва Давидовича… Открытый зал, сидящие в нём журналисты, обвиняемые находятся совсем рядом с ними. Всё открыто, всё публично. Читайте. Думайте. Документы ждут…  

Николай Викторович Стариков

Документальная литература / Документальная литература / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Нет блага на войне
Нет блага на войне

«Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман…» Многие эпизоды Второй Мировой были описаны (или, напротив, преданы забвению) именно с этих позиций. С таким отношением к урокам трагического прошлого спорит известный историк Марк Солонин. В его новой книге речь идет именно о тех событиях, которые больше всего хотелось бы забыть: соучастии СССР в развязывании мировой войны, гибели сотен тысяч жителей блокадного Ленинграда, «Бабьем бунте» в Иванове 1941 года, бесчинствах Красной Армии на немецкой земле, преступлениях украинских фашистов…Автор не пытается описывать эти ужасы «добру и злу внимая равнодушно», но публицистическая страстность в изложении сочетается с неизменной документальной точностью фактов. Эта книга — для тех, кто не боится знать и думать, кто готов разделить со своей страной не только радость побед.

Марк Семёнович Солонин , Марк Солонин

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable
The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable

A BLACK SWAN is a highly improbable event with three principal characteristics: It is unpredictable; it carries a massive impact; and, after the fact, we concoct an explanation that makes it appear less random, and more predictable, than it was. The astonishing success of Google was a black swan; so was 9/11. For Nassim Nicholas Taleb, black swans underlie almost everything about our world, from the rise of religions to events in our own personal lives.Why do we not acknowledge the phenomenon of black swans until after they occur? Part of the answer, according to Taleb, is that humans are hardwired to learn specifics when they should be focused on generalities. We concentrate on things we already know and time and time again fail to take into consideration what we don't know. We are, therefore, unable to truly estimate opportunities, too vulnerable to the impulse to simplify, narrate, and categorize, and not open enough to rewarding those who can imagine the "impossible."For years, Taleb has studied how we fool ourselves into thinking we know more than we actually do. We restrict our thinking to the irrelevant and inconsequential, while large events continue to surprise us and shape our world. Now, in this revelatory book, Taleb explains everything we know about what we don't know. He offers surprisingly simple tricks for dealing with black swans and benefiting from them.Elegant, startling, and universal in its applications, The Black Swan will change the way you look at the world. Taleb is a vastly entertaining writer, with wit, irreverence, and unusual stories to tell. He has a polymathic command of subjects ranging from cognitive science to business to probability theory. The Black Swan is a landmark book—itself a black swan.Nassim Nicholas Taleb has devoted his life to immersing himself in problems of luck, uncertainty, probability, and knowledge. Part literary essayist, part empiricist, part no-nonsense mathematical trader, he is currently taking a break by serving as the Dean's Professor in the Sciences of Uncertainty at the University of Massachusetts at Amherst. His last book, the bestseller Fooled by Randomness, has been published in twenty languages, Taleb lives mostly in New York.

Nassim Nicholas Taleb

Документальная литература / Культурология / История