Читаем Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне полностью

С начала царствования Павла, в 1796 г., на вооружении полевой артиллерии вместо ранее существовавших одиннадцати калибров орудий было оставлено всего 4 калибра, к которым относились 12-фунтовые пушки средней и малой пропорции, 6-фунтовые пушки и ¼-пудовые единороги.

С петровских времен и до начала царствования Павла I полевая артиллерия в свою очередь делилась на полковую и полевую артиллерию.

Полковая артиллерия организационно подчинялась командиру полка и состояла из легких и маломощных орудий. Среди них были 3-фн и 6-фн пушки, 3-фн, 8-фн, ¼-пудовые единороги и другие орудия.

Число орудий и их калибр в разных полках были различны даже по штату, а штат к концу царствования Екатерины II зачастую стал просто фикцией. Так, мушкетерскому полку было положено иметь два 8-фн единорога и две 3-фн пушки, егерскому батальону было положено два 3-фн единорога, и т. д. Всего на 12 апреля 1798 г. в полевой артиллерии числилось 522 орудия.

Полевая артиллерия состояла из независимых чисто артиллерийских соединений: батальонов, бригад, полков.

В число артиллерийских подразделений по штатам 1798 года входили: 1-й гвардейский батальон, состоявший из четырех пеших и одной конной артиллерийских рот; 10 пеших батальонов по 4 роты в каждом. Две роты имели полевые, а две роты полковые пушки; каждая батальонная рота имела по 12 орудий; конный батальон, состоявший из 4-х рот по 12 орудий в роте, и 3 осадные роты. Всего на вооружении состояло 660 орудий. Личный состав имел 24 831 человека.

В сражениях XVIII века все артсистемы строились в линию. В первой линии находилось до 75 % орудий, а остальные— во 2-й линии и в резерве. Полковые орудия обычно располагались в 50 метрах от своей пехоты, а артиллерийские бригады временно придавались пехотным дивизиям и обычно устанавливались в промежутках между полками и дивизиями. Такое линейное построение войск и артиллерии было вдребезги разбито генералом Буонапарте, впоследствии ставшим императором Наполеоном. Вместо линейного построения он ввел стрелковые линии с батальонными колоннами позади. Во всех боевых операциях вместе с конницей участвовала и конная артиллерия, численность которой составляла не менее одной пятой от всей французской артиллерии.

Понятно, что в таких условиях от слабой полковой артиллерии проку было мало, и уже в марте 1800 г. началось постепенное упразднение полковой артиллерии. И в июне 1800 г. цесаревич Александр приказал всю артиллерию, бывшую при армейских полках, сдать в арсенал и гарнизонную артиллерию.

В 1802―1805 гг. особая комиссия под председательством Аракчеева разработала систему полевых орудий, получивших название «системы 1805 г.». Сразу скажу, что никаких революционных технических новшеств в новой системе не было. Просто было введено единообразие. Были существенно облегчены почти все артсистемы. На телах орудий убрали излишние украшения. Все каналы орудий обр. 1805 г. заканчивались полушарным дном.

Из многих десятков типов орудий, бывших при Екатерине II, в полевой артиллерии должны были остаться только: 12-фн пушки средней и меньшей пропорции, 6-фн пушка меньшей пропорции, а также единороги: ½-пудовый, ¼-пудовый пеший, ¼-пудовый конный. Все эти пушки отливались из так называемого «артиллерийского металла», содержавшего 10 частей меди и одну часть олова. Мы же такие пушки для простоты будем называть медными. Впрочем, они так и назывались в официальных документах XIX века.

Все эти орудия в полевой артиллерии имели только два лафета: батарейный для ½-пудовых единорога и 12-фн пушек, и легкий для ¼-пудовых единорогов и 6-фн пушек. Батарейные лафеты возились шестеркой лошадей, легкие — в пешей артиллерии — четверкой лошадей, а в конной — шестеркой. Замечу, что ½-пудовые единороги и 12-фн пушки возились восьмеркой лошадей.

Кстати, о лошадях: при Аракчееве появились «артиллерийские лошади». Со времен Ивана Грозного для перевозки артиллерии использовались закупленные или реквизированные у населения лошади. После окончания кампании, а то и просто марша, лошадей обычно передавали для других нужд армии или народного хозяйства. Первые попытки завести для артиллерии постоянных лошадей неоднократно предпринимались при Екатерине II. Но окончательно этот вопрос был решен только Аракчеевым, и вся полевая артиллерия получила постоянных лошадей, которых надлежало «от рот никогда не отделять».

Первоначально артиллерийские боеприпасы возили на передках, возах, в лучшем случае на специальных артиллерийских фурах. В 1803 г. Аракчеев ввел специальные стандартные зарядные ящики для полевой артиллерии. Зарядный ящик был двухколесный и возился четверкой артиллерийских лошадей (позже были оставлены только три лошади).

Наконец, при Аракчееве была окончательно введена конная артиллерия. Уточню сразу: конная артиллерия это не пушки на конной тяге, а артиллерийские подразделения, придаваемые кавалерийским полкам и дивизиям. Естественно, что конная артиллерия может эффективно взаимодействовать с конницей, лишь имея на походе и в бою ту же скорость и проходимость по местности, как и конница.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)
Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)

Главный вопрос, который чаще всего задают историкам по поводу сталинского СССР — были ли действительно виновны обвиняемые громких судебных процессов, проходивших в Советском Союзе в конце 30-х годов? Лучше всего составить своё собственное мнение, опираясь на документы. И данная книга поможет вам в этом. Открытый судебный процесс, стенограмму которого вам, уважаемый читатель, предлагается прочитать, продолжался с 23 по 30 января 1937 года и широко освещался в печати. Арестованных обвинили в том, что они входили в состав созданного в 1933 году подпольного антисоветского параллельного троцкистского центра и по указаниям находившегося за границей Троцкого руководили изменнической, диверсионно-вредительской, шпионской и террористической деятельностью троцкистской организации в Советском Союзе. Текст, который вы держите в руках, был издан в СССР в 1938 году. Сегодня это библиографическая редкость — большинство книг было уничтожено при Хрущёве. При Сталине тираж составил 50 000 экземпляров. В дополнение к стенограмме процесса в книге размещено несколько статей Троцкого. Все они относятся к периоду его жизни, когда он активно боролся против сталинского СССР. Читая эти статьи, испытываешь любопытный эффект — всё, что пишет Троцкий, или почти всё, тебе уже знакомо. Почему? Да потому, что «независимые» журналисты и «совестливые» писатели пишут и говорят ровно то, что писал и говорил Лев Давидович. Фактически вся риторика «демократической оппозиции» России в адрес Сталина списана… у Троцкого. «Гитлер и Красная армия», «Сталин — интендант Гитлера» — такие заголовки и сегодня вполне могут украшать страницы «независимой» прессы или обсуждаться в эфире «совестливых» радиостанций. А ведь это названия статей Льва Давидовича… Открытый зал, сидящие в нём журналисты, обвиняемые находятся совсем рядом с ними. Всё открыто, всё публично. Читайте. Думайте. Документы ждут…  

Николай Викторович Стариков

Документальная литература / Документальная литература / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Нет блага на войне
Нет блага на войне

«Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман…» Многие эпизоды Второй Мировой были описаны (или, напротив, преданы забвению) именно с этих позиций. С таким отношением к урокам трагического прошлого спорит известный историк Марк Солонин. В его новой книге речь идет именно о тех событиях, которые больше всего хотелось бы забыть: соучастии СССР в развязывании мировой войны, гибели сотен тысяч жителей блокадного Ленинграда, «Бабьем бунте» в Иванове 1941 года, бесчинствах Красной Армии на немецкой земле, преступлениях украинских фашистов…Автор не пытается описывать эти ужасы «добру и злу внимая равнодушно», но публицистическая страстность в изложении сочетается с неизменной документальной точностью фактов. Эта книга — для тех, кто не боится знать и думать, кто готов разделить со своей страной не только радость побед.

Марк Семёнович Солонин , Марк Солонин

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable
The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable

A BLACK SWAN is a highly improbable event with three principal characteristics: It is unpredictable; it carries a massive impact; and, after the fact, we concoct an explanation that makes it appear less random, and more predictable, than it was. The astonishing success of Google was a black swan; so was 9/11. For Nassim Nicholas Taleb, black swans underlie almost everything about our world, from the rise of religions to events in our own personal lives.Why do we not acknowledge the phenomenon of black swans until after they occur? Part of the answer, according to Taleb, is that humans are hardwired to learn specifics when they should be focused on generalities. We concentrate on things we already know and time and time again fail to take into consideration what we don't know. We are, therefore, unable to truly estimate opportunities, too vulnerable to the impulse to simplify, narrate, and categorize, and not open enough to rewarding those who can imagine the "impossible."For years, Taleb has studied how we fool ourselves into thinking we know more than we actually do. We restrict our thinking to the irrelevant and inconsequential, while large events continue to surprise us and shape our world. Now, in this revelatory book, Taleb explains everything we know about what we don't know. He offers surprisingly simple tricks for dealing with black swans and benefiting from them.Elegant, startling, and universal in its applications, The Black Swan will change the way you look at the world. Taleb is a vastly entertaining writer, with wit, irreverence, and unusual stories to tell. He has a polymathic command of subjects ranging from cognitive science to business to probability theory. The Black Swan is a landmark book—itself a black swan.Nassim Nicholas Taleb has devoted his life to immersing himself in problems of luck, uncertainty, probability, and knowledge. Part literary essayist, part empiricist, part no-nonsense mathematical trader, he is currently taking a break by serving as the Dean's Professor in the Sciences of Uncertainty at the University of Massachusetts at Amherst. His last book, the bestseller Fooled by Randomness, has been published in twenty languages, Taleb lives mostly in New York.

Nassim Nicholas Taleb

Документальная литература / Культурология / История