Читаем Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне полностью

Предполагаемый из трофейных орудий построить огромный столп «должен превзойти памятник, поставленный Нельсону за его морскую победу. Даже все промежуточные кольца между рядами пушек должны вызвать восторг и удивление; при одном взгляде должна создаваться вся картина величия события…

На верхнем ряде пушек (или гаубиц) лежит абака и на ней золотой шар, обнимаемый двуглавым орлом с извивающейся змеей в клюве (эмблема победы над вражеской силой»[96].

Графу Ростопчину архитектор Казаков представил и другой проект. Автор предложил соорудить художественную колонну, покрытую аллегорическими фигурами, рисующими стихийное нашествие наполеоновской армии на Россию и быструю гибель этой армии. По проекту Казакова вся колонна и фигуры отливались из бронзы артиллерийских орудий.

В конце концов, советники отговорили царя не делать «великолепного столпа» из пушек. Тут и спорность с эстетической точки зрения, а главное, необходимость огромных затрат при том, что десятки русских городов к 1820 г. лежали в руинах, а многие не были восстановлены и через 10 лет.

Да и сами трофейные орудия представляли собой ценные исторические памятники. Ведь пушки были в то время не только оружием, но и предметом заботы и гордости королей, правителей, военачальников, надеждой армии и народа. Орудия, особенно XVIII века, украшались фризами, поясками, гербами, изречениями, монограммами. Многие из них имели не только номера, но и имена собственные.

И вот, в конце концов, Александр I принял решение не переливать трофейные орудия и не делать «столпов» а-ля Вандомская колонна.

В итоге трофейные пушки поместили на каменных постаментах вдоль фасадов кремлевского Арсенала. Любопытно, что 13 июня 1947 г. было принято Постановление Совета Министров СССР о проведении реконструкции Кремля в 1948–1953 гг. Помимо прочих работ предусматривалось «оставление на территории Кремля только “Царь-пушки” и “Царь-колокола”. Все остальные отечественные и трофейные пушки должны быть переведены за пределы Московского кремля». Однако до 1953 г. до вывода пушек из Кремля дело не дошло, а потом началась борьба за власть, и кремлевским правителям стало не до пушек.

У южного фасада, слева от главного входа (в сторону Троицких ворот) лежат стволы пушек с инициалами Наполеона I, а также с девизом и инициалами Конвента. Там же находятся пушки испанские, голландские, итальянские (с гербом Фердинанда Тосканского), с гербом французского короля Людовика XVI, польские, саксонские, прусские и др.

Вдоль южного фасада, у главных ворот Арсенала и по правой стороне до Никольских ворот находятся австрийские, французские, вюртембергские, итальянские и другие пушки и гаубицы.

Из французских орудий с шифром Наполеона – 284, с вензелем Людовика – 12, с монограммами Республики – 13, с монограммами Национального собрания (времен правления Конвента) – 32.

Больше всего было пушек, отлитых в Страсбурге, – около 130. Отлитых в литейных Парижского арсенала, Метца, Дуэ и Турина – приблизительно поровну – от 40 до 60 на литейную.

На дульной части прусских пушек помещен герб – прусский одноглавый орел с мечом в одной лапе и с перунами в другой. Над орлом корона и девиз «Pro Gloria et Patria» («За Славу и Родину»). В казенной части – монограмма короля Фридриха II, над которой девиз «Ultime ratio Regis» – «Последний довод короля».

На вюртембергских пушках 1801–1803 гг. в дульной части помещены щиты с вензелем Фридриха II и с короной. В казенной части – щит с короной и с лавровыми ветвями. В первом поле щита – знамя с одноглавым орлом, во втором – оленьи рога на золотом фоне. На орудиях 1801 г. в казенной части – щит только с оленьими рогами.

Итальянские пушки с древней короной (с десятью зубцами) – самые светлые, менее других оксидировавшиеся. По внешнему виду представляют ровный конус (как французские) и без поясков. На торели есть указания на место и время отливки, имя литейщика. На обруче короны девиз короля Наполеона «Dio me l’ha data Guai a chi la tocchera» («Бог мне ее дал; горе тому, кто ее тронет»).

На 12-фн итальянской пушке, отлитой 31 марта 1798 г., выгравирован вензель Фердинанда Тосканского и корона в большом сиянии.

Монограмма Карла IV Испанского (CARLOS) из сплетенных букв выгравирована на 4-фн испанской пушке, отлитой в Барселоне 29 января 1790 г.

Неаполитанские пушки по наружному виду похожи на французские, на них выгравирован шифр Мюрата Иоахим-Наполеон – имя, которое Мюрат принял, став королем Неаполитанским. Большая часть 6-фн пушек с такой монограммой не имеет дельфинов.

Не совсем ясна ситуация с польскими пушками. Польских пушек к 1900 г. в Кремле оказалось 11, но одна из них явно древняя. Остальные же относятся к концу XVIII – началу XIX века. Из них гарантированно можно отнести к 1812 г. 8 пушек, из которых одна – 6-фунтовая, а остальные – 3-фунтовые. Ну а еще две могут относиться как к 1812 г., так и к 1831 г. Любопытно, что на 6-фн польской пушке имеется старинный российский герб и надпись: «Вылита в Вильне августа 15 дня 1794 г.».

Перейти на страницу:

Все книги серии Военный архив

Нюрнбергский дневник
Нюрнбергский дневник

Густав Марк Гилберт был офицером американской военной разведки, в 1939 г. он получил диплом психолога в Колумбийском университете. По окончании Второй мировой войны Гилберт был привлечен к работе Международного военного трибунала в Нюрнберге в качестве переводчика коменданта тюрьмы и психолога-эксперта. Участвуя в допросах обвиняемых и военнопленных, автор дневника пытался понять их истинное отношение к происходившему в годы войны и определить степень раскаяния в тех или иных преступлениях.С момента предъявления обвинения и вплоть до приведения приговора в исполните Гилберт имел свободный доступ к обвиняемым. Его методика заключалась в непринужденных беседах с глазу на глаз. После этих бесед Гилберт садился за свои записи, — впоследствии превратившиеся в дневник, который и стал основой предлагаемого вашему вниманию исследования.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

Густав Марк Гилберт

История / Образование и наука

Похожие книги

Сатиры в прозе
Сатиры в прозе

Самое полное и прекрасно изданное собрание сочинений Михаила Ефграфовича Салтыкова — Щедрина, гениального художника и мыслителя, блестящего публициста и литературного критика, талантливого журналиста, одного из самых ярких деятелей русского освободительного движения.Его дар — явление редчайшее. трудно представить себе классическую русскую литературу без Салтыкова — Щедрина.Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова — Щедрина, осуществляется с учетом новейших достижений щедриноведения.Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.В третий том вошли циклы рассказов: "Невинные рассказы", "Сатиры в прозе", неоконченное и из других редакций.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Документальная литература / Проза / Русская классическая проза / Прочая документальная литература / Документальное
Сергей Фудель
Сергей Фудель

Творчество религиозного писателя Сергея Иосифовича Фуделя (1900–1977), испытавшего многолетние гонения в годы советской власти, не осталось лишь памятником ушедшей самиздатской эпохи. Для многих встреча с книгами Фуделя стала поворотным событием в жизни, побудив к следованию за Христом. Сегодня труды и личность С.И. Фуделя вызывают интерес не только в России, его сочинения переиздаются на разных языках в разных странах.В книге протоиерея Н. Балашова и Л.И. Сараскиной, впервые изданной в Италии в 2007 г., трагическая биография С.И. Фуделя и сложная судьба его литературного наследия представлены на фоне эпохи, на которую пришлась жизнь писателя. Исследователи анализируют значение религиозного опыта Фуделя, его вклад в богословие и след в истории русской духовной культуры. Первое российское издание дополнено новыми документами из Российского государственного архива литературы и искусства, Государственного архива Российской Федерации, Центрального архива Федеральной службы безопасности Российской Федерации и семейного архива Фуделей, ныне хранящегося в Доме Русского Зарубежья имени Александра Солженицына. Издание иллюстрировано архивными материалами, значительная часть которых публикуется впервые.

Людмила Ивановна Сараскина , Николай Владимирович Балашов

Документальная литература