Богач, бедняк. Нищий, вор. Книги 1-3

— Прости меня, Рудольф! — Бойлан коснулся его руки. — Понимаешь, я очень расстроен. Я стоял вот здесь, в этом баре, и все время, каждую минуту, ждал, что вот-вот дверь распахнется и сюда войдешь ты с ней. Разочарование заставило забыть о вежливых манерах. Вот почему, на мой взгляд, нужно всегда стараться избегать таких ситуаций, когда тебя постигает разочарование. Прошу меня извинить. Конечно, никуда ты не поедешь. Домой еще рано. Сегодня мы до конца воспользуемся нашей свободой и вовсю повеселимся ночью в городе. В нескольких кварталах от бара есть приличный ресторан, вот с него и начнем. Бармен, могу ли я получить счет? Прошу вас!

Он положил несколько банкнот на стойку. Молодой, грузный человек в свитере-"водолазке" подошел к ним.

— Нельзя ли пригласить вас, джентльмены, вместе выпить? — Он не спускал глаз с Рудольфа, мило ему улыбаясь.

— Какой же ты дурак, — беззлобно заметил Бойлан.

— Ах, охота тебе выступать, дорогуша, — упрекнул его тот.

Без дальнейшего промедления Бойлан, размахнувшись, кулаком ударил его по лицу. Тот опрокинулся на стойку спиной, из носа потекла кровь.

— Пошли отсюда, Рудольф, — спокойно сказал Бойлан.

Они вышли из бара так стремительно, что ни бармен, ни кто-либо из посетителей не успел опомниться.

— Я был здесь в последний раз еще до войны, — говорил Бойлан, когда они быстро шли к Шестой улице. — Клиентура уже не та.

Если бы в бар пришла Гретхен, почему-то подумал Рудольф, то в Нью-Йорке одним расквашенным носом было бы меньше.

После обеда в ресторане, за который, как заметил Рудольф, Бойлан выложил двадцатидолларовую бумажку, они пошли в ночной клуб, который располагался в подвале и почему-то назывался кафе «Светское общество».

— Можете услышать там что-то новенькое, перенять для своего оркестра кое-какие мелодии, — сказал ему Бойлан. — Там играет один из лучших джазовых оркестров в городе. К тому же каждый вечер там новая певица из цветных.

В заведении было полно народа, в основном молодые люди, большинство негры, но Бойлан за приличные чаевые сумел достать столик рядом с танцевальной площадкой. Музыка оглушительно гремела, и она на самом деле была замечательной. Если его группе «Пятеро с реки» что-то перенять у этих музыкантов, то прежде всего им придется выбросить в Гудзон все их инструменты. Так играл джаз в кафе «Светское общество».

Рудольф сидел, напряженно подавшись вперед всем телом, ошеломленный этой прекрасной музыкой; его глаза просто прилипли к фигуре негра-трубача. Бойлан сидел расслабившись, откинувшись на спинку стула, попивая виски. Рудольф тоже заказал виски — нужно было что-то заказать, — но даже не притронулся к своему стакану. Бойлан сегодня выпил так много, что, по-видимому, в таком состоянии не сможет сесть за руль своего «бьюика», и Рудольфу придется вести машину. Ему нужно оставаться трезвым. Бойлан научил его неплохо водить машину на окраинных дорогах вокруг Порт-Филипа.

— Тедди! — Перед их столиком возникла женщина в коротком летнем платье с обнаженными руками и плечами. — Тедди Бойлан, неужели это ты? А я-то думала, что тебя уже давно нет в живых!

— Хелло, Сисси! — узнал ее Бойлан. Он встал со стула. — Как видишь, я все еще жив.

Она, обняв его, крепко поцеловала в губы. Бойлану, повидимому такая фамильярность не понравилась, и он с раздражением отвернулся. Рудольф неуверенно поднялся.

— Где, черт подери, ты все это время скрывался? — Женщина чуть отошла от него, не выпуская, правда, его рукав. Она была вся увешана драгоценностями, которые сверкали и переливались, когда на них падали блики от надраенной трубы. Трудно сказать, настоящие у нее камушки или фальшивые. Она была превосходно сложена, глаза и губы были сильно накрашены; не отрывая от Рудольфа глаз, все время ему улыбалась. Бойлан, судя по всему, не собирался представлять их друг другу, и Рудольф не знал, что ему делать: то ли садиться на место, то ли стоять перед ней столбом. — По-моему, прошла целая вечность, — тарахтела она, не ожидая ответов на свои вопросы, бросая откровенные взгляды на Рудольфа. — До меня доходили самые дикие слухи. Просто ужасно, когда твои самые близкие и дорогие люди внезапно исчезают из поля зрения в наши дни. Это же смертный грех! Пошли к нашему столу. Вся наша компания здесь в сборе: Сузи, Джек, Карен… Как они хотят тебя видеть! Как они соскучились по тебе! Ты, дорогой, просто чудесно выглядишь! Нет, возраст на тебя никак не влияет. Только подумать, встретить тебя в таком заведении, каково! По-моему, ты просто заново воскрес! — Она все еще широко улыбалась, глядя на Рудольфа. — Пойдем же к нашему столу, бери с собой твоего красивого юного приятеля. Правда, я не расслышала его имя.

— Позвольте мне представить вас друг другу, — наконец сказал Бойлан. — Мистер Рудольф Джордах. Миссис Альфред Сайкс.

— Просто Сисси для друзей, — поправила она его. — Он очарователен. Не стану бранить тебя за смену ориентации, дорогой.

— Прошу тебя, Сисси, не становись большей идиоткой, чем тебя создал Бог.

Она засмеялась.