Богачи

Столь крупное государство может оказаться целью слишком дорогостоящей для коммерческой компании; и есть опасения, что они сами по себе, без помощи нации, не способны удержать столь обширные владения. Посему, сэр, я счел необходимым представить этот вопрос Вам и вынести его на Ваше рассмотрение: не стоит ли исполнение плана, который впоследствии может быть и еще более расширен, того, чтобы правительство взяло его в свои руки. Льщу себя мыслью, что я достаточно ясно показал: не будет особых, а может быть, и вовсе никаких трудностей в том, чтобы полностью завладеть этими богатыми королевствами.

Так были заложены основы британского колониального правления в Индии. И заложены они были не столько благодаря военной доблести, сколько благодаря закулисной сделке с Мир Джафаром, предприимчивым генералом, увидевшим финансовые выгоды в сделке с иностранной державой, которая так или иначе одержала бы верх.

С характерным для него безрассудством Клайв, составляя договор, подделал подпись своего командующего, адмирала Уотсона, который в переговорах не участвовал. Узнав об этом, Уотсон отнюдь не обрадовался, однако смягчил гнев благодаря возможности поучаствовать в разделе трофеев. По оценке Клайва, Мир Джафар заплатил разным служащим Английской Ост-Индской компании порядка 30 миллионов рупий (больше 3 миллионов фунтов) за то, что стал навабом[408].

В Муршидабаде, городе по соседству с Плесси, который Клайв нашел «столь же обширным, многонаселенным и богатым, как Лондон», ему поднесли обильные дары. Он же отвечал: «Аллах, я не желаю твоих богатств. Я ищу лишь твоей поддержки в установлении нового правительства»[409].

Оказанный Клайву прием убедил его, что англичане пока еще неглубоко копнули в Бенгалии — заработать можно куда больше. Там были люди, писал он, которые владели «бесконечно более крупными состояниями, чем кто-либо в Лондоне»[410]. Сам старший сын Мир Джафара[411] прислуживал Клайву, что являлось однозначным признаком его могущества при новом порядке вещей. Клайв также проследил, чтобы другие участники заговора по смещению Сираджа получили достойное вознаграждение. Уотсону достались сапфир, рубин и несколько жемчужин[412].

Свое собственное состояние Клайв составлял, используя методы разной степени легитимности. Благодаря масштабам военных побед и удаленности всякой иной власти мало что ограничивало его свободу. После битвы при Плесси он оплатил свои «издержки», а затем позволил себе изъять 1,25 миллиона рупий (около 160 тысяч фунтов) из казны проигравшей стороны[413]. И это была еще мелочь по сравнению с одной из самых прибыльных схем, выстроенных новым навабом для английского господина. Мир Джафар одарил Клайва «джагиром» — рентой на полученные компанией владения. Это была огромная сумма — 27 тысяч фунтов в год до конца жизни Клайва. Ост-Индская компания числилась официальным сборщиком доходов с этих земель, но получала лишь 10 %, остальное же шло в карман одного-единственного человека[414]. Не забывая о том, что по возвращении в Англию он хочет быть принятым как джентльмен, после битвы при Плесси Клайв написал другу с просьбой купить ему «двести рубашек, три партии превосходных чулок, несколько отрезов пестрого муслина и ткани два ярда в ширину для фартуков». Все это должно быть «первоклассного качества, лучшее, что можно добыть всеми средствами»[415].

По части коррупции англичане и голландцы стоили друг друга, хотя первые, вероятно, шли немного впереди. С начала XVIII века служащие компании в Бенгалии злоупотребляли привилегиями, которыми их наделяли местные правители: подделывали и продавали «дастаки» — документы, освобождавшие от сборов и налогов[416]. Порой эти документы покупали индийские купцы.

Давние национальные обиды растворялись, когда речь шла о личной выгоде. В 1750-х Клайв подружился с главным представителем Голландской Ост-Индской компании в Бенгалии, Адриааном Бисдомом. Голландцы предоставили ему корабль, чтобы он мог перевезти на родину часть своих богатств через Батавию, менее рискованным путем. По оценкам, Клайв таким образом перевез в Англию около 50 тысяч фунтов. Этот прием стал настолько распространенным, что Клайву пришлось организовать расследование действий своих подчиненных. И процесс оказался выгодным для всех: голландцы брали приличные деньги за эти «отмывочные» услуги[417].