Богами становятся (СИ)

Минул месяц. Дар был на занятиях, Ри сидела на любимом месте у стойки бара в Этносе, когда голограмма Лекса сообщила:

- Есть дивное предложение.

- Когда? – враз став серьёзной, спросила Рика.

- Сегодня вечером: болиды, по десять, три круга, – отрапортовал Лекс.

- Где?

- Северный Мыс.

- Противники?

- Нет опасных.

- Не поедем, – спустя минуту ответила она.

- Упустить такой шанс? Почему? Условия – сказка, приз – мечта!

- Лекс, НЕТ! Мы не поедем! – рявкнула девушка.

- Почему? – сдерживая ярость, уточнил он.

- Предчувствие. Надеюсь, не сбудется. Сообщи о результатах позже, – вставая и выходя за дверь, скомандовала Рика.

Вечером она наблюдала за своим рабом, глядя на него из-под ресниц и потягивая вино из бокала. Дар морщился от головной боли, массировал виски и часто останавливался, стараясь отдышаться.

- Опять голова болит? – поинтересовалась Элен.

- Да. Медитация не помогла, – с грустью объяснил маэлт.

- Ты не замечал, когда появляется боль? – начала расспросы госпожа.

- Когда устаю физически, перенапрягаюсь, – решил всё-таки ответить юноша.

- Голова болит от нагрузок, проходит при расслаблении, лекарства не спасают, – бубнила она себе под нос факты, прокручивая в памяти моменты боли. – Давно болит?

- Около часа.

- Я имела в виду сколько лет?

- Точно не знаю, но не меньше пяти.

- Ты не получал травмы в это время?

- Нет, я вообще был «овощем», – разоткровенничался Дар.

- Сомневаюсь, маэлт, сомневаюсь. Внешние проявления растения ещё не говорят о тебе как о флоре. Ты сложная личность, – бормотала Ри. – А как насчёт душевных потрясений? Смерть близких или катастрофа?

- Было.

- Ты падал в обморок? Терял сознание?

- Не помню такого, – продолжал отвечать юноша. – Правда, однажды мне казалось, что я умер и снова воскрес.

- Ты летал?

- Нет, внутри что-то взорвалось, и я тонул в реке крови. Во сне.

Внимательно вглядываясь в черты лица юноши и следя за ним взглядом, Элен вдруг нащупала мысль, но не могла её поймать. Поднявшись на локтях, стала быстро говорить, боясь потерять нить:

- А сейчас, когда болит голова, внутри пульсирующая боль, ты не можешь нормально двигаться, координация теряется, а в глазах прыгают красные точки? И слух чудит, выдавая ритм сердца.

- Правильно, – удивлённо подтвердил Дар.

Рика вихрем сорвалась с места и, подлетев к юноше, потянула его к двери на улицу.

- Пошли, я, кажется, знаю, в чём проблема.

Уже в дверях её догнало твёрдое:

- Нет!

- Дар, поехали! Не дури.

- Нет! Я никуда не поеду!

- Не упрямься, ну же! – вновь обернулась она к выходу.

- Нет, я никуда не поеду! Я не хочу ехать в больницу, не хочу быть подопытным кроликом и позволять копаться в себе! Ты командуешь, не интересуясь моим мнением. Я не хочу! Пусть лучше всё останется как есть, чем снова начинать этот кошмар! – взорвался маэлт, к концу тирады уже застонавший от новых вспышек боли.

Окружающие притихли. Когда в глазах прояснилось и юноша заметил неестественную тишину, он поднял измученный болью взгляд на госпожу. Она стояла вполоборота к нему, глядя на него широко распахнутыми глазами, полными ужаса. Очнувшись, Элен медленно повернулась к маэлту, одновременно оседая на колени. Дар опешил. Рика стояла на коленях в паре метров от него, с дрожащими губами и непролитыми слезами в глазах.

- Прости. Умоляю, прости. Я сильно виновата перед тобой. Мне стыдно за своё поведение, прости. Я повела себя отвратительно, зная о твоей нелюбви к врачам и пытаясь навязать своё мнение. Если ты не хочешь – мы никуда не поедем. Я не заикнусь больше о больницах, прости мою настойчивость. Я вижу, как тебе больно, и хотела помочь. Я перешла рамки дозволенного, давила на тебя, больше такого не повторится. – Вглядываясь своими изумрудными глазами, в которых плескались боль и сожаление, в потемневшие синие, не верящие в реальность происходящего. – Не злись на меня, пожалуйста, прости! Я хотела как лучше и приняла решение сама, не спросив твоего мнения. Я исправлюсь. Только, пожалуйста, прости! Просто, когда я вижу, как тебе плохо, а я ничем не могу помочь, моё сердце разрывается!

Она продолжала шептать что-то неразборчиво, не отрывая взгляд, как будто если она это сделает, то умрёт. Смотреть в эти очи не было сил, и Дар отвернулся, при этом спросив:

- Зачем ты унижаешься?

- Унижаюсь? – растерянно повторила Ри.

- Почему ты стоишь на коленях и просишь прощения у РАБА?

- Ты не раб, ты друг, – нежно поправила она, – я виновата и сожалею об этом. Мне дорого твоё доверие, я не хочу потерять его.

Дар обернулся к ней. Продолжая смотреть снизу вверх, она ждала приговора.

- Почему на коленях? – напомнил он.

Она улыбнулась, отчего защемило в сердце, и мягко начала объяснять:

- Каждый сам определяет степень своей вины – это то наказание, которое даёт нам судьба, и чем сильнее мы чувствуем себя виноватыми, тем желаннее для нас прощение. Мне необходимо твоё прощение – это важно для меня, а колени… – она усмехнулась, – даже боги склонялись перед людьми, осознав свою вину, так чем я лучше? Я лишь человек.