Богами становятся (СИ)

Прибыв в Этнос, они вели себя как ни в чём не бывало, чем повергли в шок и Мастера, и повара, ожидающих десять казней египетских. Жизнь вновь спокойно покатилась. Маэлт добился серьёзных результатов в тренировках, Рика работала. Они встречались с друзьями, развлекались вдвоём или в компании БЭСа, и в общем калейдоскопе событий было лишь одно тёмное пятно, огорчающее синеглазого – редкие отлучки госпожи. Его грызла ревность.

И в один из дней, когда Ри подошла к тренирующимся в саду парням, ожидая, пока маэлт освободится, по её виду он понял: опять. Холодное бешенство подкатило и сжало горло в тиски.

- Дар, мне надо уехать. Буду поздно. Не скучай, – ласково сказала она.

- Можешь не торопиться, – выплюнул он, – раз тебе так хорошо с ним.

- С ним? – не поняла Рика. Окружающие поспешили скрыться: вид фиолетовых глаз и сжимающихся кулаков маэлта пугал.

- К кому ты уезжаешь. Тебе там хорошо? Так не стоит торопиться к рабу: я всегда под боком, могу и подождать, – бесился Дар.

- Ты думаешь, что я уезжаю к другому мужчине? – подходя ближе и пытаясь заглянуть в глаза юноши, уточнила Рика.

- А куда ещё? Почему ты не можешь мне этого сказать? Что за тайны? – взорвался он.

- Дарниэль, мне никто не нужен, кроме тебя, ты ещё не понял этого? Я ждала тебя так долго, и сейчас, когда ты рядом, мне очень трудно расставаться с тобой. Если ты попросишь, я никуда не поеду, – ласково гладя его по щеке, сказала госпожа.

- Есть “но”, – устало выдохнул Дар.

- Да. Я должна ехать. Это долг чести, его надо отдать. Потерпи, недолго осталось, – продолжала шептать она.

- Но кому ТЫ должна? Ведь это тебе отдавали деньги спасённые? – не унимался он.

- Себе. Это самый тяжкий долг. О нём нельзя забыть, можно только вернуть.

- Что же это за цена такая? – в сердцах воскликнул маэлт.

- Обычная. В деньгах, – пожала плечами Рика.

- Тебе мало денег? – возмутился он снова. – Чего тебе не хватает? Дом, машина, работа, РАБ – что ещё? Весь мир? Тебе он нужен?

- Деньги дарят свободу, – спокойно ответила госпожа, задумчиво глядя на взбешённого юношу.

- Деньги – зло! И чем их больше, тем больше зла в жизни. Неужели непонятно?! – не унимался Дарниэль.

Она молчала, с грустной улыбкой глядя на него. Потом раскрыла объятия, куда и упал выдохшийся юноша.

- Глупенький, куда я от тебя денусь. Успокойся, всё будет хорошо. Я никуда не поеду, раз ты против, – гладя чёрную макушку и целуя кончик уха, ласково шептала девушка.

- Не стоит, – спустя пару минут выдохнул Дар. – Езжай, я в порядке. Ты правда скоро отдашь этот «долг»?

- Правда, – без тени улыбки, подтвердила она.

- Я подожду: не хочу, чтобы чувство долга тяготило тебя. Я знаю, каково это. Прости, что не верил.

- Ты уверен?

- Да. Иди, – сказал маэлт, отступая назад.

- Amin melli lle, – прошептала Рика.

Дар хмыкнул, но промолчал.

Её фигурка скрылась в болиде, который сорвался с места и взмыл в бирюзу неба. Стало одиноко. И пусто. На место ревности пришла пустота. Дарниэль опустился на траву и закрыл лицо руками. Из глаз бежали непослушные капли. К нему никто не подошёл, молча наблюдая за страданиями маэлта. Виэли умела врачевать душу, но она же могла нанести самые страшные раны.

Вечером, загнав болид в ангар, усталая девушка шла к апартаментам. Путь ей преградил аптекарь.

- Скажи ему правду.

- Он не поймёт, – грустно ответила Рика, – или не поверит. Не вмешивайся, старик. Жизнь сама нас рассудит. Дай насладиться счастьем, его нам мало доставалось.

- Вы оба страдаете. Где же счастье?

- В неведении. Правда редко бывает приятной. Пока мы хотим обманываться.

- Это глупо, – настаивал Мастер.

- А разве ОНА бывает умной? Безрассудство – её второе имя.

Мужчина не нашёл, что ответить. Рика молча обошла его и направилась в комнаты, где горел свет. Дар ждал её в гостиной. Ужин, ванна и постель были готовы. Молча опустившись перед юношей на колени, Элен утонула в его объятьях. Слов не нужно, когда всё ясно без них.

Прошло два месяца. Жизнь текла своим чередом, пока однажды вечером, сидя за столом в кухне, Аэтан не сказал Дарниэлю:

- Решающий день назначен. Венец Властителя выберет достойного к исходу второй луны.

Юноша замер и побледнел, хотя с его цветом кожи это казалось невозможным. Опустившись на рядом стоящий стул, маэлт долго приходил в себя, после пробормотал срывающимся голосом:

- Я не достоин этой чести.

- Ты самый достойный из всех живущих. Ты прямой наследник своего отца. Прими наконец то, что по праву рождения твоё, – спокойно вещал Мастер.

- КАК? Я раб, ты забыл? – вскакивая с места и принимаясь метаться, истерически выкрикнул Дар.

- Попроси её. Она не откажет. Для этого надо лишь сказать правду: кто ты.

- Не поверит. Да и толку от этого? Что, я в браслете раба буду сидеть на троне? Ты последний ум потерял, старик?

- Не забывайся, ученик, – осадил юношу Мастер.

- Прости, учитель, – искренне повинился Дар. – Это невозможно.

- Что невозможно? – спросила входящая в двери госпожа.

Аптекарь молчал, красноречиво поглядывая на юношу, тот в свою очередь принялся вновь метаться, как зверь в клетке.

- Ничего. Всё в порядке, – отмахнулся синеглазый.