Богатая бедная Лиза

А по мне, так пусть себе катится, тем паче, что от нее одни неприятности и никакой прибыли! О чем я так прямо ей и заявила, вернее, проорала вслед, на лестничную площадку из двери высунувшись. А потом подбежала к окну, чтобы самолично удостовериться, что мы наконец-то от нее избавились. И увидела ее уже внизу, возле важно раскорячившегося у подъезда серебристого «мерса». А также некоторое удовлетворение испытала, когда она вдруг запнулась у раскрытой дверцы, а ее разлюбезный Прынц взял и затолкал ее в свою навороченную колымагу. Да как заботливо! Как березовое полено в печку!

И все бы ничего, если б не Ян с Туськой, которые еще долго голосили «Лиза-Лиза!», нипочем не желая смиряться с такой «невосполнимой» потерей. Это ж надо, как эта маленькая врушка им в душу запала! По всему видать, далеко пойдет. А мы еще и отдуваться за нее будем, когда к нам гориллы прын-цева папеньки прискачут. Кстати, что-то они задерживаются. А Мишка-то, помнится, уже через час мне их обещал.

Что касается Марго, то она не хуже наших отпрысков, все о Лизе этой, будь она трижды неладна, горевала.

— Нет, но скажи, пожалуйста, что она в нем нашла? — вопрошала она, воздевая руки к потолку. — Ведь он же с ней, как с каким-то неодушевленным предметом обращается!

— Любовь зла, — философски обронила я в ответ, — сама не знаешь, кого другой раз полюбишь.

А что, лично со мной именно так и было. Потому что мой бывший — Ванька — тоже еще тот козел. Только без «мерса». Вот и вся разница. Хотя оно, конечно, козел с «Мерседесом» выглядит намного предпочтительнее, чем точно такой же, но на «Запорожце».

Да-а, между прочим, а не здесь ли собачка зарыта? В том смысле, что беззаветная Лизина любовь к хамоватому сыночку ликеро-водочного короля, может, всего лишь его зажиточностью и объясняется? И всего-то делов, а эта чистоплюйка Марго свои замечательные мозги зачем-то сушит.

Ну я, конечно, попыталась ее вразумить, только не тут-то было, потому что если Марго чего себе в голову вобьет, то все, амба! Нет, твердит, чувства у нее искренние. Совсем, как у ее знаменитой тетки.

Естественно, я сразу заинтересовалась, о какой такой знаменитой тетке речь? Уж не саму ли себя она в виду имеет, наша скромница Марго? Ну ладно, пусть она знаменитая, если ей так хочется, не возражаю, только, какая она, прости, Господи, Лизина тетка, когда эта юная прохиндейка принародно от нее же и отказалась?

Само собой, я ей на столь очевидный факт указала, за что на довольно обидную отповедь напоролась. Следующего содержания:

— Да не тетка, а тезка! «Бедная Лиза» — это повесть такая у Карамзина. Впрочем, откуда тебе знать?

Хорошо еще «с твоим физкультурным образованием» не добавила, и на том спасибо! А за незамедлительно поступившие разъяснения отдельная благодарность:

— Так вот, было это еще в восемнадцатом веке. Лиза жила себе с матушкой в маленьком домике, пастушка пастушкой, по дубравам ландыши собирала и в Москве продавала. II вот однажды попался ей один молодец по имени Орест, который заплатил рубль за букетик, а заодно поинтересовался, как ее зовут. Дальше события по известному сценарию развивались. Встреча за встречей, Лиза влюбилась, Орест ее соблазнил. Да только женился-то он на богатой вдове, дав Лизе сто рублей на прощанье.

— Вот гад! — невольно прониклась я сочувствием к этой старинной бедняжке Лизе, получившей в качестве моральной компенсации за девичью честь какой-то несчастный стольник, на который и колготок-то приличных не купишь![6] — Ну а потом… Потом-то что было?

— Потом… — Марго вздохнула, — Лиза с горя в пруду утопилась, а Орест, по слухам, до самой смерти угрызениями совести мучился.

— Ага, мучился он, как же! Да с него, небось, как с гуся вода! — Моя б воля, я бы таких орестов, как клопов, давила!

— Ну, по крайней мере, так у Карамзина написано, — вступилась за Лизиного полюбовника Марго. — А я за что купила, за то и продаю. И вообще, меня в данном случае совсем другое волнует. А именно склонность обеих Лиз — и нашей, и Карамзинской — к суициду. — Добавила Марго и озабоченно своим «вавилоном» покачала.

— Ой, да ладно тебе! — лично я не разделяла ее опасений. — Во-первых, у нас и пруда поблизости нет. А во-вторых, с чего бы ей топиться, если она на наших же глазах очень даже счастливо со своим Орестом, тьфу ты, Денисом воссоединилась?

— А как же случай на вокзале? — никак не могла успокоиться Марго. — Ведь на рельсы-то она легла!

— Ну легла, и что? Рельсы же тебе не пруд, а Лиза не Анна Каренина! — дала я понять Марго, что не одна она в русской литературе разбирается.

Не знаю, может, мы бы еще на литературную тему подискутировали, да только в этот момент в нашу дверь снова позвонили.

— А вот и они! — затаила я дыхание.

— Кто? — вздрогнула Марго.

— Кто-кто, — передразнила я ее, — полканы с ликеро-водочного. Так что готовься к параду.

Однако за дверью почему-то все тот же Лизин Орест обнаружился. И я так по этому поводу удивилась, что впустила его без всяких предварительных расспросов.