Читаем Богатство полностью

– О, Боже! – выговорил он. – Ты бы видел свое лицо!

Букер коснулся щеки, ожидая нащупать кровь, но не почувствовал ничего.

– Нет, нет, Мартин, я имею в виду в ы р а ж е н и е, – бодро сказал Роберт. – Это стоило того, во что обошлось проклятое зеркало, до последнего цента, уж ты поверь мне.

Букеру показалось, что он никогда в жизни ни к кому не испытывал такой ненависти. Роберт, улыбаясь, извинился, смешал ему коктейль, смахнул с дивана осколки стекла, и сел, небрежно забросив ногу на ногу, как будто ничего не случилось.

– Ее кто-то посетил, – сказал он. – Я в этом уверен.

Букер осторожно сел.

– Что заставляет тебя так думать?

– Глубокое знание человеческой натуры. Ладно, я сам виноват. Слишком долго тянул. И мне следовало пойти самому. Я бы вытряс из нее правду. Это могло быть рискованно, с политической точки зрения, но, возможно, риск бы окупился. – Он закурил сигарету. Руки его уже не дрожали. Ничто не напоминало об его вспышке, кроме осколков на ковре. Казалось, он в прекрасном настроении, и в мире с миром. На миг Роберта осенило, что Роберт безумен, но он отогнал эту мысль. У Роберта стресс, сказал он себе, и это, конечно, приводит к приступам раздражения.

– Ну, ладно, – произнес Роберт, – каковы наши перспективы?

Букер сделал большой глоток скотча. Он не был пьяницей, но чувствовал, что сейчас ему нужно выпить. И был почти готов сделать второй глоток, но потом решил, что лучше не надо.

– Соглашение, или опротестование через суд. Мы можем сделать и то, и другое. Подать протест, и выиграть время для соглашения.

– Я поговорю с Элинор. Лично я бы предпочел разобраться с ней в суде, если это продлится не слишком долго. В суде она, возможно, отступит.

Букер кивнул. Он не верил. что Алекса вообще способна отступать, но не считал нужным это высказывать.

– А наши шансы?

– Трудно сказать. Существуют прецеденты… – И снова умолчал, что прецеденты эти слабы.

– А бумаги, которые я просил тебя найти?

– Ни следа, Роберт. Я все обыскал.

Роберт потушил сигарету и встал.

– Будь осторожен на выходе, Мартин, – мягко сказал он. – Не поскользнись на стекле. Извини, но мне нужно кое-кому позвонить.

Букер со всей возможной осторожностью прошел по осколкам зеркала. И только в лифте задумался, кому же обирался позвонить Роберт.


* * *


– Ненавижу запах этих проклятых вонючек, – сказал Роберт. Человек, стоявший рядом с ним, не потрудился загасить сигарету. На Роберта он не смотрел. Его глаза не отрывались от огней моста на 59-стрит, словно это было прекраснейшее зрелище в мире.

– Американцы слишком много беспокоятся из-за курения. Почему?

– Разве ты не читал? Это вредно. Хотел бы я суметь бросить сам.

– Я считаю, что американцы слишком много беспокоятся о здоровье. Рак? Это болезнь стариков. Там, откуда я родом, никто не ждет, что доживет до старости. Поэтому все курят. – Акцент у него был испанский, голос глубокий, низкий, под безмятежной интонацией его таился заговорщицкий подтекст. Говорил он так, словно каждое слово обладало огромным весом, тяжестью, с которой нельзя расстаться без основательных размышлений.

– Кроме того, здоровье – это хорошая политика. Я сам больше никогда не курю на публике. В наши дни сигарета стоит тебе больше избирателей, чем адюльтер.

– И об этом американцы слишком много беспокоятся. Лидер должен иметь много любовниц, чтобы доказать свою силу. Я прожил здесь двадцать пять лет, и все еще не понимаю американских политиков.

– Однако, помнится, в свое время ты помогал их менять.

Хриплый смешок. – Менять? Где здесь перемены? Кастро по-прежнему в Гаване, я по-прежнему в Майами. Ваши президенты меняются, но для кубинцев не меняется ничего. Вы воюете с коммунизмом в Анголе, в Никарагуа, во Вьетнаме, вы снабжаете оружием афганских моджахедов и израильтян, но для нас – nada[42], так вашу мать! Может, нам стоило лучше родиться евреями, тогда бы мы могли бы получить боевые самолеты F-16 и противотанковые ракетные установки.

– Я вам сочувствую, Рамирес.

Вздох. Рамирес докурил сигарету, привычным жестом солдата, или бывшего солдата, раздавил окурок, и закурил другую.

– Что значит "сочувствую", прошу прощения? Это дипломатический жаргон. Кен-не-ди, – он произнес фамилию медленно и с ядом, – нам "сочувствовали". Джонсон, Никсон, Форд, Рейган, даже этот трусливый cabron[43] Картер – все они «сочувствовали», но Кастро все еще сидит в Гаване и толкает речи, а ваши федералы хватают наших людей каждый раз, когда те пытаются купить оружие.

– Ну, ты не можешь обвинять Никсона за то, что он наплевал на вас после Уотергейта.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза