Богатые — такие разные.Том 2

Мы со Стивом отправили детей и посмотрели друг на друга.

— Пора уезжать! — заметил Стив, и я в ответ благодарно кивнула.

На свою первую брачную ночь мы уехали не дальше роскошного номера в «Савое», но уже в одиннадцать часов утра «Золотая стрела» уносила нас па французскую Ривьеру.

— Я наконец-то выбросила из постели Пола!

— Через все Средиземное море прямо в Африку!

Мы рассмеялись. Я поглупела от счастья. Яркий солнечный свет заливал великолепие Монте-Карло, и весь мир был окутан для меня чувственной дымкой.

— Не пора ли позаботиться о преумножении династии?

Но у меня пропало желание соревноваться с королевой Викторией. Я уже не была одержима мыслью о том, что большое количество детей гарантирует мне любовь, и меня заботило лишь одно — чтобы меня достаточно любили независимо от того, сколько детей я буду иметь.

— Может быть, мне следует удовольствоваться тем, что у меня уже есть, — отвечала я Стиву. — Наверное, я сделала ошибку, требуя от Элана и близнецов, чтобы они слушались только Нэнни… Но мне бы хотелось иметь еще одну девочку, — порывисто добавила я, не в силах отказаться от перспективы замужнего материнства.

— Почему бы и нет? Не забывай о том, что теперь у тебя есть я. Я помогу тебе управляться с детьми, — ободряюще заметил Стив, а я с облегчением сорвала свой голландский колпачек, и мы сделали все, чтобы привезти домой постоянное напоминание о нашем свадебном путешествии.

Однако ничего не получилось. Это было огорчительно. Но я находилась в состоянии такого блаженства, что его ничто не могло омрачить. Вернувшись, в конце концов, в свой офис, я поняла, что мысли мои далеко от того, чем следовало бы заниматься.

— Я хотела бы уехать в Мэллингхэм и, забыв обо всем, вязать, рожать детей и кормить их грудью, — мечтательно сказала я Гэрриет.

— Вы не заболели, дорогая? — озабоченно спросила Гэрриет. — Судя по вашим словам, с вами что-то не так.

— Куда делась вся та знаменитая амбиция, которая покорила сердце Пола? — спросил меня Джеффри за обедом.

— Она отдыхает! — невозмутимо проговорила я. Я чувствую себя, как Англия — я выиграла войну, преодолела ее последствия и во мне воцарился покой. Теперь мне хочется лишь жить тихой, размеренной жизнью, забыв обо всей крови и пушечном громе.

Но, к сожалению, покою не было места в будущем, уготованном мне Корнелиусом Ван Зэйлом, и уже на следующий день он нанес кровавейший удар за все время своей удивительно кровожадной карьеры.

Глава третья

Подпиливая ногти, я думала, забеременела я или нет, когда зазвонил телефон. Я была в своем офисе на Граф-тон-стрит. Мы купили дом рядом с первым два года назад, и мой кабинет находился уже не над салоном, распространившимся и на верхние этажи. Теперь он занимал большую парадную комнату на первом этаже нового дома, и хотя поначалу кабинет с высоким георгианским потолком показался мне слишком холодным, я смягчила строгость пропорций комнаты набором антикварной мебели. В отчаянной попытке вырваться из присущей салону атмосферы рококо, я приобрела георгианский библиотечный стол красного дерева, который использовала как письменный, несколько стульев с круглыми спинками эпохи королевы Анны и два парных ореховых книжных шкафа, как было сказано, работы Коукседа и Уостера. Седрик сказал, что я «избегаю современности», но я терпеть не могла нового функционального дизайна школы Бохоуса.

Подписав письма, надиктованные утром, я взглянула на цифры продаж. Я по-прежнему снабжала клиентов высшего класса, но теперь мои изделия проникли и в средние классы, и уже шли переговоры о соглашении по сбыту с одной из лучших аптекарских сетей, обслуживавшей пригороды на юге. Вовсю шла компания по рекламе гаммы многоцветной губной помады. До того губную помаду мы выпускали в традиционной гамме трех основных тонов, темного, среднего, и светлого, и я подумала, что пришло время предоставить потребителям более широкий выбор. Розничные продавцы восстали на совещании против этой идеи, но я заявила, что представители всех трех категорий покупателей — блондинок, рыжих и брюнеток — носят одежду в среднем двух или трех «идущих» им расцветок.

— Губная помада, — рассуждала я, — должна покупаться уже не просто под цвет лица. Ее следует рассматривать как неотъемлемую часть костюма женщины.

И теперь у нас изготовлялось семь новых видов губной помады, и мы с Седриком жестоко спорили о том, какие названия им следовало присвоить. Седрику хотелось назвать их именами кинозвезд, но я сказала, что это слишком вульгарно, и предложила воспользоваться такими яркими итальянскими именами, как Франческа и Венеция. Седрик расфыркался, и сражение продолжалось, вовлекая в спор всех от Гэрриет до Стива, предлагавшего названия от самых экзотических до самых банальных.

Я написала записку Седрику с просьбой проверить, не сфальсифицировал ли цифры наш представитель на Северо-востоке, поправила в вазе одну из роз, которые Стив преподносил мне ежедневно, и только занялась с рассеянным видом своими ногтями, как прозвенел звонок, от которого я подскочила на месте.

— Ваш супруг, мисс Слейд, — сказала секретарша.