Богатыри Золотого Ножа

   Илья занялся своими ранами и через несколько десятков минут был в полной боевой готовности. Сильно отвлекал назойливый писк крыс в одном углу, где они ожесточённо пробовали что-то разгрызть.

   "Чем это они там заняты?"

   Удивление было огромным, когда Илья обнаружил, что в углу укрытыми плотной тканью стоят несколько сундучков. Видимо их содержание и заинтересовало Серое Воинство.

   Записка в одном из сундучков всё объяснила:

   "Спасибо за жизнь. Я приведу твоих друзей к тебе на выручку. Держись. ВОИСЛАВ."

   "Значит его зовут Воислав, что по старорусскому обозначает - воюющий славу. - Илья улыбнулся и тут же погрустнел. - Но он же не мог предположить, что меня ещё и сверху скалой пришлёпнут. Если он приведёт ребят, то мои шансы от этого не увеличатся. Такую махину только взрывчаткой взять можно, но никак не вручную. Следует самому подумать, как отсюда выбраться".

   Обследуя содержимое сундуков Илья обнаружил: свечи, воду во флягах, своеобразные "консервы" (мясо, залитое специальным салом), сухари. Рядышком лежали: кирка, лопата, ломы, клинья и могучий молот.

   "Недурственно, теперь можно и самому тоннель пробивать, только определиться надо в какую сторону. Молодец этот Воислав".

   Обойдя всё подземелье и рассмотрев все мелкие детали Илья опять загрустил.

   "Замок сооружался на склоне горы. Вся подземная часть вырубалась в камне. Вот и оказался я в каменном мешке. Свечей, сухарей и мяса при всей экономии хватит от силы на полмесяца. Дальше придётся питаться "Ларисками". И сколько же я тогда продержусь?"

   При последующем обследовании в одном месте послышалось далёкое журчание воды. То ли ручей, то ли маленькая речка текла в нескольких десятках метров за скалой. Это и определило направление тоннеля. Если вода текла не один век, то на своём пути она могла пробить внушительную пещерку.

   С первыми ударами по вбиваемому клину крысы отскочили подальше, наблюдая как их "корм" умирать не собирается и легко управляется с огромным молотом.

   ... "ИЛЬЯ!!!"

   "О боже! Это же Ирина! Скорее всего она прибыла вместе со всеми!"

   "Илья, если ты жив -- отзовись!"

   "Если я отзовусь, то никакими силами отсюда ребят не отогнать будет. Это значит, они будут долбить скалу до потери пульса или пока их Малх не накроет. Не буду отзываться, буду сам помаленьку выбираться".

   "Илъюшенъка, мы будем искать пока не найдём тебя или твоё тело!"

   "Ну, блин! Точно они на равнине будут торчать, как тополя на Плющихе, пока всех "голубков" не повяжут. Глупее ничего не придумать. Может ответить и отругать как следует, чтоб рвали отсюда когти? Вроде затихли. Что они там надумали?"

   "Илья, теперь можешь смело думать. Я отослала ребят подальше и теперь мы одни. Основное я действительно поняла, что ты пытаешься выбраться самостоятельно. Шансы есть?"

   "Привет, Ириша! Шансы действительно есть. Меня больше волнует чтоб вы не попались. Кстати, вы не сможете скалу продолбить?"

   "Нереально. Я даже своей магией такую махину с места не строну!"

   "Значит рвите отсюда поскорее. Ребята пусть помаленьку панику наводят, разбойников гоняют и себя пусть берегут".

   "Надолго ты там застрял?"

   "Судя по журчанию воды за скалой, думаю, месяц проковыряюсь".

   "Хорошо, сейчас что-нибудь придумаю, чтоб увести всех, но меня больше Ярослава волнует, она ж с горя с ума сойдёт".

   "Отведи её в сторону и спокойно скажи, что я жив и никакие силы ада меня не удержат вдали от неё. Передай, что только моя любовь к ней и поддерживает во мне жажду жизни".

   "Ладно, передам. Сейчас наплету ребятам с три короба и уведу подальше. Мы будем ждать тебя в Гриме".

   "Роджер".

   "ЧЕГО!!?"

   "Ну, это говорят когда связь окончена, отбой".

   "Если ты ещё и шутишь -- значит точно выберешься. Тогда -- Роджер".

   Работа пошла полным ходом, но её однообразие надоедало. Илья сначала пробовал петь песни, но это сбивало дыхание, поэтому он решил вспоминать интересные случаи из чужой и своей милицейской практики.

   Вот, например кто-то рассказывал, что в далёком Алтайском крае жил один бывший полицай. После войны он отсидел положенный срок и переехал подальше от родных мест. На Алтае он устроил пасеку, жил в одиночестве, на хуторе. Жил скромно, но каждый год перечислял в Детский фонд по десять тысяч рублей.

   Этим обстоятельствам заинтересовались определённые круги местного населения. Ход рассуждений у них был примитивный: "Если по десять тысяч в фонд, то сколько себе?"