Богатыристика Кости Жихарева

Потому что парни-старшеклассники, завидев этот документ, в ужасе разбегались, нарушая строй. Многие при этом ползли окарачь. То есть на карачках.

Старшеклассники и раньше-то старались не связываться с Костей, а уж при наличии богатыристики тем более.

На крыльце стоял старый директор Семен Ароныч с огромным букетом алых роз. Не миллион их, конечно, было, но где-то близко.

Богатырский конь остановился напротив директора.

И возговорил Семен Аронович:

Ой ты гой еси, могучий сильный бОгатырь!
Ой ты гой еси, учащийся сын Жихарев!
Хорошо тебе, что не побрезговал
Нашей школой муторной, докучною!
Не нужны тебе ни физика, ни химия,
Даже катет со гипотенузою!
Уж не станем мы грузить твою головушку
Письмецом Татьяны ко Онегину!
Не к лицу богатырю чужие письма читать,
Пусть ботаники этим занимаются!
Не потребуем и глагол просклонять —
Пред тобой любой глагол сам преклонится!
Ни к чему тебе образование —
Ведь оно у нас так себе, среднее.
Ни к чему тебе все аттестаты зрелости,
Коль владеешь ты богатыристикой —
Никого зрелей тебя на свете нет,
Нет на свете и боле не предвидится!
И за те ли за успехи за дивные,
И за те ли результаты олимпийские
Награждаешься ты медалию —
Золотой ведь медалью, серебряной!

Тут Косте вдруг стало так неудобно, что он проснулся.

Лежал он на куче сена посреди деревенского двора – но такого просторного, что на нем уместился бы с десяток бабушкиных подворий. Тут был и колодец с «журавлем», и всякие строения, и даже длинный стол с лавками по обеим сторонам.

За столом, покрытым белоснежной скатертью, сидели Колобок и Микула Селянинович. Точнее, сидел один Микула, а Глобальный катался по скатерти туда-сюда, как разминающийся фигурист-одиночник. Кузьмы-Демьяна видно не было – поди, отсыпался где-нибудь в темном тихом месте.

– Жор у него богатырский и сон богатырский, – сказал Микула. – Но мало ли на свете объедал да лежебок!

– Он не такой, – сказал Колобок. – Вот увидишь…

Но тут он и сам увидел, что Костя поднимается, и завизжал противно:

– Сколько ты еще будешь валяться, проглот окаянный? Перед хозяином неудобно: весь припас у него слопал! А от храпа твоего даже куры разбежались, гуси в теплые края улетели!

И Косте снова стало стыдно. Во-первых, он совершенно не помнил, как они приехали к Селяниновичу, что он там ел и как повалился спать. Во-вторых, он понимал, что Колобок строжится напоказ, но все равно…

Стыд – хороший стимулятор. Или мотиватор.

Костя, как смог, поклонился, и даже рукой махнул от неба до земли – так делали в школьном танцевальном ансамбле «Прялица» девчонки в кокошниках – но, может, тут и парням так положено?

А что положено говорить?

Кстати вспомнился мультфильм «Аленький цветочек».

– Спасибо тебе, хозяин мой ласковый… – начал Костя.

Микула захохотал басом, а Колобок захихикал гнусно.

Опять не угодил! Вспоминай, вспоминай…

– Э-э… Благодарствуй… это… Все было очень вкусно! Какая прелесть эта ваша заливная рыба!

Микула озадачился.

– Дивно, – сказал землепашец. – Тельное из осетра, кажись, было. Стерлядь на вертеле тоже имелась. А заливная… Василиса! Была на столе заливная рыба?

Тут Костя увидел, что на крыльце избы (ничего себе изба, с трехэтажный дом!) стоит краснощекая девушка с косой до земли – и ростом эта девушка никак не меньше самого Кости…

Костя же – без штанов, в одной рубахе до колен! А в таком наряде даже сам Шварценеггер довольно погано выглядит, если верить американским фильмам…

– Некогда было готовить, батюшка, – доложила басом красавица. – Не до разносолов. На скорую руку все состряпала, а то бы ваш питомец помер, не дотерпел…

– Извини… те, – сказал Костя и чуть не прикрылся ладошками, хоть и был все-таки не голышом. – Простите за хлопоты…

– Ладно уж, – сказала Василиса. – Батюшка, велите мальчонке вашему эту проклятую репку наконец выдернуть, коли у вас руки не доходят. Вот и будет от него благодарность… Только пусть сперва умоется гостенек, а то у него весь ужин на роже!

Гордо повернулась девушка Василиса и скрылась в избе.

«Прямо как Верка Титова, – подумал Костя. – Но у Верки-то папаша – владелец мыльного завода, а у этой всего лишь крупный фермер…»

– Слышал? – сказал Колобок. – Выполняй!

– Мне бы сперва… – начал Костя.

– Во-он в том углу, – сказал Микула. – А лохань умывальная на колоде возле бани. Воды сам натаскаешь. Я же, Микулушка, пошел целину поднимать – землица-то наша велика и обильна есть…