Богдан Хмельницкий

А как-де, государь, он, полковник, поехал из Киева в Путивль с патриархом, и их-де, государь, гетман Хмельницкий провожал до реки Днепра. И как они переехали Днепр-реку, и к гетману Хмельницкому пришли от короля и от разных панов посланцы, а с каким делом пришли, тово он, полковник, не ведает. А, проводя патриарха, гетман Хмельницкий пошел в город Чигирин…»

Глава третья «Чтоб есми во веки вси едино были…»

Миссия полковника Мужиловского

Полковник Силуян Андреевич Мужиловский сидел в жарко натопленной избе, куда его поселил путивльский стрелецкий голова Сергей Яцын, и ждал решения воеводы о том, дозволено ли ему будет ехать по велению гетмана Богдана Хмельницкого дальше с патриархом Паисием в Москву, или же возвращаться назад на Украину.

Еще 6 ноября 1648 года в Путивль прибыл из Царь-города грек Феодосий Протопопов, который с товарищами следовал «па Русию». Он и сообщил впервые воеводе, что «в Литовской земле в Киеве объехали они иеросалимского патриарха Паисею, а едет он к великому князю Алексею Михайловичу всеа Русии к Москве челом ударити его царскому величеству. И в Путивле-де будет он вскоре…».

Воевода Никифор Плещеев отписал об этом в Москву, прося указаний, как ему поступать, когда патриарх прибудет в Путивль, «и как его принять…» и из Путивля его к Москве отпускать ли, и сколько подвод в дорогу, корму давать». Когда посланец Плещеева прискакал в Москву, там уже знали о том, что к русскому царю едет патриарх Паисий. Об этом в Посольском приказе поведали греческие старцы, монахи Зугравского Георгиевского монастыря Петроний и Палладий, которые прибыли в Москву.

Известие о том, что в Москву направляется иерусалимский патриарх, вызвало живой интерес у Алексея Михайловича. Приезд такого гостя льстил молодому царю, и он распорядился принять его надлежащим образом. В Путивль была послана государева грамота, в которой Никифору Плещееву предписывалось достойно встретить патриарха, «поставить на добром дворе», обеспечить «кормом и подводы дать». Гонец с соответствующими указаниями был послан и в Калугу, через которую пролегал путь Паисия. А чтобы не заморозить старца, царь велел срочным образом пошить патриарху дне шубы, «в чем ему, патриарху, ехать до Москвы, — одну соболью под камкою, а другую песцовую под тафтою…».

Когда с патриархом «приехал вместе запорожских черкас гетмана Богдана Хмельницкого полковник Силуян Андреев сын Мужиловский, а с ним 5 человек казаков, да людей его 5 же человек», Плещеев сообщил об этом царю. И тогда срочнейшим образом полетело повеление расспросить, «для чего с ним, Паисием, едет к государю от запорожского гетмана Хмельницкого полковник его Силу я п».

Получив царское предписание, воевода Плещеев обратился за разъяснением к самому Паисию, и после разговора с ним посылает царю отписку: «А сказал государь про него, полковника, иеросалимский патриарх Паисея, что-де он, полковник, по Хмельницкому велению взял его, патриарха, в Валашской[76] земле у Ясех, у молдавского владетеля и воеводы Василия и проводил-де, государь, его, патриарха, он, полковник, до Киева, а из Киева послал его, полковника, гетман Хмельницкий с ним, патриархом, вместе к тебе, государю царю к великому князю Алексею Михайловичу всеа Русии, к Москве о твоем государеве великом деле заодно».

После этого царь велел отправить в Москву полковника Мужиловского вместе с патриархом. PI 21 января 1649 года они выехали в Калугу, куда по царскому указу с Федором Михайловичем Мякининым с государевой конюшни были отосланы «сани… с полстью суконною, да 4 санника с стряпчими конюхи с Иваном Филиповым, да Дорофеем Блиновским, да с Михайлом Толмачевым», и две шубы «патриарху Паисию, в чем ему ехать до Москвы», «да с дворца посланы разные меды и рыба вялая».

Мякинину была выдана строжайшая инструкция, как вести себя с патриархом, о чем с ним говорить, что выведать и, в частности, выяснить, «для чего едет к государю от запорожского гетмана от Хмельницкого полковник его Селуян…»

О многом Федору Мякинину удалось узнать, но почему едет к царю Мужиловский, так и осталось для него тайной. На все его вопросы тот учтиво, но твердо ответствовал, что это дело государево и ему велено сказать о нем лишь государю.

Наконец 28 января 1649 года патриарх со своей свитой прибыл в Москву. Царь приказал его «почитать, как и российского государя его первосвятейшего патриарха московского…», а также оказать честь Мужиловскому. В соответствии с этим их встретили и разместили в Москве, определили государево жалованье и кушанье с царского стола.