Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады

– Да пойми ты, Иван, что Украина больше не выдержит войны, ляжет под Корону и умрет. Навечно! В Польше Украине точно быстрый конец, а с Москвой – видно будет! Польская шляхта сотрет украинцев сразу, итак убивает их сотнями тысяч! Скоро нашего следа не останется. Войско ополовинено и неоткуда новое взять, и обучать хлопцев по-настоящему не успеваем, ибо лезут с запада наемники и жолнеры без перерыва. Скоро нам, мертвым, будет все равно, что в этой лжереспублике исполнится, наконец, неизменный закон государственного существования – «Деспотия одного правителя еще может временно устраивать страну, но деспотия одного сословия над всеми другими всегда ведет страну к неминуемой гибели”.

– Ты великий, Богдан, потому что умеешь сдерживаться там, где сдержаться невозможно. Я сдерживаться не хочу!

Ты посмотри, до чего терпеливы москвичи, терпят, даже когда их убивают! Хочешь, чтобы и все мы, украинцы, такими стали?

– Москва, Иван, берет только то, что плохо лежит. Захотите отдать автономию Украины – она возьмет, не захотите – подавится. Покоряются только слабые натуры. Сильные вызывают на неравный бой всесильную судьбу.

Мало называться всем казаками – надо ими быть! Пусть все идет естественным путем истории – фундамент и прецедент Украинской государственности создан и его никуда не спрячешь.

– Ненависть и злоба господствуют в Кремле, и это свидетельствует о скором упадке Московского царства. Вспомни, Богдан, как легко, не глядя, не понимая ничего, за химеры, царь и бояре отказались создать великую Славянскую конфедерацию, легко решившую бы все проблемы трех наших народов и совсем не в ущерб другим европейским странам.

И это происходит уже во второй раз! Ты говоришь, что будущее за большими государствами, которые могут выделять деньги на культуру и образование. Бояре все затопчут! Вспомни давний отчет великого литовского канцлера Льва Сапеги о поведении Кремля при создании первой славянской коалиции:

«Царь прислал на переговоры как всегда безмозглых бояр-послов. Во время бесед с польским и литовским рыцарским кругом эти послы не раз, не два и не три показали свою полную тупость и инфантильность, своими бестолковыми и бессмысленными действиями оттолкнули от Москвы многих европейских сторонников кандидатуры царя на объединенный трон Речи Посполитой.

Боярские послы, приученные слепо, по лакейски выполнять самодержавно-самодурную волю своего великого государя, самонадеянно не соглашались ни с одним из элементарных, не стратегических условий, на которых настаивало польское и литовское рыцарство.

Царь не соглашался короноваться ни на Вавеле в Кракове, ни в Варшаве, ни в Вильно, а только в Москве. Царь отказывался писать в своем титуле сначала «король Речи Посполитой» а потом «царь Московский». Царь, как объединенный король, отказывался из общих налогов финансировать оборону конфедерации от Турции. Царь отказывался, после своего избрания королем, даже в случае военной необходимости покинуть Москву и выехать на театр военных действий, и его великие послы с отталкивающей фанаберией и надменностью не раз заявляли, что их великий государь делает только то, что пожелает.

Царь хотел править в польской Короне и Великом княжестве Литовском только самодержавно, то есть тиранически, чем оттолкнул от себя всех европейских сторонников, впервые увидевших суть его системы правления.

Москва, опасаясь потери влияния в сравнении, отказалась разрешить службу польских, литовских, украинских, белорусских, русских дворян в любой из объединившихся стран, кто где пожелает, получать везде земли за заслуги, жениться. Кремль не захотел обмениваться студентами, строить православные храмы и костелы везде, не захотел снять таможенные барьеры и разрешить свободную торговлю на всех объединенных территориях, отказался признать экстрадицию преступников.

Царь и его представители не сделали ни одной уступки на переговорах, и уникальная возможность создания всесильной Славянской конфедерации из польских, литовских, украинских, белорусских и русских земель, организуемой для противодействия наступавшей Турецкой империи, была потеряна навсегда из-за осточертевшей всем тупости Кремля».

Куда ты, Богдан, отдаешь четырнадцать городов, сто двадцать местечек, две тысячи сел и миллион украинцев?

– Москва, Иван, она разная, не только боярская и самодержавная, но и простонародная. Наш пример, наша геройская казацкая слава, покажут русскому народу, как можно жить свободными. Пусть не сейчас, а когда-нибудь, она поднимет всех, не только украинцев в борьбе за волю. Запомни, Иван, только слава – вечна!

– А кто самой Украине пример показывать будет? Я твоих новых старшин вчера спросил: «Не боитесь, паны полковники, сгореть на огне власти?» Они засмеялись и ответили: «Нет, если что, и пепел за дорого продадим». Ты кого возвышаешь гетман, героев или торгашей?