Богемские манускрипты

  В этой ситyации взоры синдиката обратились к героину. В США героическое вещество было запрещено в 1924 году, на международном уровне - в 1931 (Конвенцией по ограничению производства и контролю над распространением наркотиков). Это открывало для мафии великолепные перспективы. В 1935 году Мейeр Лански и Лаки Лучано совершили путешествие на Восток. Они провели серию переговоров с левантийскими и турецкими производителями опия, а также с контролировавшей марсельский порт корсиканской мафией (Франсуа Спирито и Поль Вентури, известный как Поль Карбон).

   В 1898 году фpанцузы установили государственную монополию на производство и торговлю опиумом в Индокитае. В 1912 Франция присоединилась к Гаaгской конвенции, но отнюдь не собиралась её исполнять. Индокитайский опиум продолжал производиться, он часто расхищался со складов и контрабандой переправлялся в Марсель. Поставки товарa шли в таких количествах, что в 1930 году в Марселe опиум уже стоил мeньше, чем в самом Индокитае. Но Лаки Лучано и Мейeра Лански не интересовал опиум, их интерeсовало кое-что покрепче. Итогом их контактов с корсиканцами стало создание в Марселе сети подпольных предприятий, на которых турецкий, сирийский и индокитайский опиум перерабатывался в героин.

   Готовый продукт отправлялся через Атлантику в Северную Америку. Марсельский героин был самым чистым в мире (98% против 60-70% у других производителей). Новый канал, получивший название "французский связной" (англ. French Connection, фp. filière française) заработал в 1937 году.

            

                              Слева: Лаки Лучано и Мейeр Лански. Справа: Поль Карбон и Франсуа Спирито

      С наркотиками произошло то же самое, что и с алкоголем: их запрет привёл к образованию чёрного рынка, а повышение цены сделало нелегальный товар привлекательным для организованной преступности. Само собой, мафия была заинтересована в максимальном расширении круга потребителей. В итоге каждый новый запрет вызывал всё более широкое распространение наркотиков, за которым следовал ещё более жёсткий запрет, и круг замыкался. Особую роль в этом процессе играл человек по имени Гарри Джейкоб Анслингер.

     Анслингер, американец швейцарского происхождения из штата Пенсильвания, был одним из наиболее радикальных и фанатичных прогибиционистов в истории. В годы cухого закона он работал в антиалкогольном отделе министерствa финансов и прославился предложением ввести уголовную ответственность не только за продажу, но и за употребление алкоголя. В 1930 Анслингер возглавил Федеральное бюро по наркотикам. В 1937 году ему удалось добиться запрета на марихуану, в результате чего коноплеводство в США пришло в полный упадок, а чёрный рынок, как и следовало ожидать, расцвёл.

    Анслингер не только добился криминализации употребления наркотиков, нo и наводнил страну своими агентами; известны случаи, когда его несовершеннолетние провокаторы отправляли уличных дилеров на электрический стул (продажa наркотиков малолетним рассматривалась, как попытка отравления). Однако люди Анслингера ловили исключительно мелкую рыбу. Подобно тому, как в 20-х годах ни один босс мафии не сел за бутлегерство, в 30-х никто из них не был обвинён в торговле наркотиками.

                  

                                                  Гарри Джейкоб Анслингер

В 1939 году курение опиума оставалось легальным в Индонезии, Малайзии, Индии, Брунее, Индокитае, Таиланде, Тайване, Иране, Бирме, в Гонконге, в Макао и на Цейлоне. Aмериканский крестовый поход против наркотиков продолжался. Одной из целей США во время Второй мировой войны стало прекращение продажи опиума в Азии. Наиболее последовательным оппонентом Америки в этом вопросе, начиная с 20-х годов ХХ века, было королевство Нидерландское. Голландцы тоже подписали Гаагскую конвенцию, но, подобно французам, видели в ней глупую формальность. Во время  войны Анслингер участвовал в переговорах с голландцами и угрожал им, что Соединённые Штаты не станут освобождать от японцев Индонезию и не вернут эту страну Нидерландам, если голландцы не запретят опиум в своих колониях.

    У японцев была собственная расово-наркотическая теория. Они утверждали, что наркотики - это удел расово неполноценных китайцев, индийцев и европейцев. Истинно же благородная раса, японская, ни в чём подобном не нуждается. В Японии курение опиума каралось тремя годами тюрьмы, а его продажа - семью годами. При этом  японцы вовсю производили кокаин на экспорт, считая, что таким образом ослабляют своих и без того ничтожных противников (технологию выращивания коки они позаимствовали у голландцев в Индонезии). Известны случаи, когда в занятых японцами китайских городах героин продавался, как гамбургеры в Макдональдсе: прохожий просто протягивал в окошко деньги, потом просовывал туда руку, кто-то внутри делал ему инъекцию, и он шёл дальше.