Боги Авроры

Зато угроза пришла из джунглей. То ли шум боя, то ли скопление приона, а может, и близость Слезы Авроры, но из чащи полезли стремные, в основном неизвестные ранее монстры, только стаю тапиров узнать и смог, и мелькнуло тело рогатого змея уктены.

Я ряукнул изгоям, призывая их поторопиться, а сам развернулся, собираясь поддержать их отход.

* * *

До поселения я еле добрался. Весь израненный, с полоской здоровья между желтой и красной зоной. Правая задняя лапа просто волочилась по земле, морда рассечена, две глубокие раны на боку, явно сломано несколько ребер, и трещина в запястье, мешавшая скакать на трех лапах. Хорошо хоть регенерация у духа-защитника на каком-то запредельном уровне, а то от вида оголенных костей сначала даже не верилось, что дойду. И это при том, что я с уктеной так и не столкнулся, успел отползти, пока этот падальщик бросился на трупы.

У водоема меня ждали. Древний взъерошенный старик с ожерельем из цветов стоял возле небольшого квадратного плота и бормотал что-то себе под нос. По мне так плот был удобным, особенно учитывая, что сил хватило только проползти еще пару метров и плюхнуться на переплетенные ветки. Но ягуару что-то не понравилось, может, недостаточно торжественно встречали. Система предложила порычать на деда, но я отказался, а то кто тогда грести будет.

Мы поплыли примерно тем же маршрутом, каким я шел до квеста, огибая скалы и продвигаясь к месту с порталом. И опять вокруг не было ни души, ни парней с сундуком, ни местных, так что я лишний раз похвалил себя, что не спугнул деда.

Людей я сначала услышал, чем ближе мы подплывали к острову-«бублику», тем громче и тем больше голосов слышалось. Ягуар напрягся, но теперь я точно понимал, от чего. Голоса были громкими, но в них не слышалось ни капли радости, наоборот, явно зрел конфликт, и совсем не детский.

Истеричные выкрики и матерные оскорбления смешивались с недовольным гулом толпы и переходили в новые возгласы, но уже другими голосами. Крикнули, погудели, крикнули в ответ, погудели в ответ и так по кругу. Я почувствовал боль ягуара, смятение и тоску, и непроизвольно завыл. В этот момент мы выплыли из-за скалы и перед моим взором открылся вид на остров.

Первое, что я отметил, что сундука не видно. Толпа из местных жителей плотно облепила центр острова, так что надеюсь, сундук где-то между ними. Здесь, похоже, собралась вся деревня — мужчины, женщины, старики и дети. Каждый с оружием, каждый распален и явно находится на низком старте, чтобы броситься на другого. Злые лица, полные ненависти, обернулись на меня, и только малая часть вздохнула с облегчением, остальные же напряглись еще больше. Они тут Слезу что ли делят? Как дети малые, я типа старший, пришел и наругаю всех, а предмет раздора себе заберу?

Собственно, я так и сделал. Взвыл, зарычал и похромал к центру острова.

Люди расступались неохотно, теснились, прятали глаза, но оружие никто не убрал.

Я шел медленно, оборачивался на людей и рычал, выражая мнение Черныша о том идиотизме, который тут устроили. Наконец, я увидел сундук, но чтобы подойти к нему, пришлось уже не только хмурить морду, а по-нормальному так рявкнуть, демонстрируя самым близким острые клыки. Подействовало. Я смог подойти вплотную, напрячься и взобраться на покореженную крышку. Ее явно пытались вскрыть, но пока безрезультатно. Я по-кошачьи покрутился и свернулся клубочком, высоко вытянув шею и глядя на толпу.

От меня чего-то ждали, но пока я перепроверил уже средний уровень здоровья да собирался с мыслями, принялись галдеть опять. И как назло, на незнакомом мне диалекте. Я различал только отдельные слова, но и их было достаточно, чтобы понять, что у народа сорвало башню от желания обладать Слезой Авроры.

Моментально некогда единая группа изгоев развалилась на изгоев конкретных племен, а потом и на одиночек с собственными желаниями и целями. Точнее желание было одно — стать обладателем могущественного артефакта.

Атмосфера накалялась, произошли первые тычки и хватания за грудки, упала полная женщина, молодой паренек, осмелев, отвесил затрещину здоровому амбалу. Упавшую туземку начали топтать в неразберихе, и она истошно завопила. Крик будто взорвал толпу, послужив сигналом к действию, блеснули клинки, и полилась кровь. Начался жуткий махач, каждый сам за себя — одни рвались к сундуку, рубя все вокруг, другие пытались их остановить только для того, чтобы самим вырваться вперед. Молодой сильный воин почти добежал до меня, но уткнулся лбом о край сундука со стрелой в шее.

Черныш оцепенел, то ли просто офигевая от происходящего, то ли система полностью передала мне управление. Выскочили опции выбора, но стоило мне отвлечься, пытаясь вчитаться, как по кошачьей морде прилетела обитая железом дубина. Вместе с искрами из глаз пришел урон и открылась свежая рана, включились дебаффы. Кровотечение, оглушение и специфические для духа защитника — предательство и потеря веры.