Боги, демоны и другие

Царь понял, насколько он ниже этого человека. Он оглядел его с ног до головы. Сначала корова Васиштхи разбила наголову его армию, теперь он снова потерпел поражение, но на сей раз виной тому оказалась даже не корова, а бездушный посох, наделенный высшей силой. Царь отказался от всего, что он достиг ценой своих прежних размышлений, пошел на север и снова погрузился в раздумья. Жена пошла вместе с ним и родила ему четырех сыновей.

Прошла тысяча лет. Перед ним появился творец Брахма. Царь открыл глаза.

— Я одобряю твои усилия, — сказал ему Брахма. — Отныне ты будешь риши. Тебя будут называть Вишвамитра риши.

Вишвамитра обрадовался, но, опасаясь недоразумения, все-таки спросил:

— Риши какого класса?

Брахма, не задумываясь, ответил:

— Ты будешь величайшим раджей риши царской крови, тебя будут знать во всех мирах.

— Раджа риши! Неужели я не достоин называться брахмой риши? Чем же я отличаюсь от Васиштхи?

Бог Брахма не снизошел до объяснений, а просто повторил:

— Я не колеблясь назвал тебя раджей риши, потому что ты — раджа риши.

И он исчез.

Вишвамитра задумался. Как посмел кто-то — кто бы он ни был, даже сам бог, — предложить ему не высший титул, а какой-то другой?

— О Брахма, — сказал он, — ты творец, но я сравняюсь с тобой! Рано или поздно я докажу тебе, что я ничем не хуже тебя, хотя бы ради того, чтобы ты понял, с каким презрением я отношусь к титулу, который ты мне дал, и ко всем другим придуманным тобой титулам и званиям.

Тапас[16] наделил Вишвамитру необычайной силой. Он отказался от жизни отшельника, которую вел столько лет, и решил показать миру, что достиг вершины мудрости.

Ему скоро представился подходящий случай. Сейчас пришло время рассказать о некоем человеке по имени Тришанку, принадлежавшем к царскому роду Икшваку; человек этот появился на пути Вишвамитры как будто специально для того, чтобы Вишвамитра мог осуществить свои честолюбивые замыслы. Дело в том, что Тришанку был охвачен странным желанием достичь неба, не расставаясь со своим земным обликом. Он бродил с места на место в надежде найти кого-нибудь, кто помог бы ему добиться исполнения этой мечты. Первым на его пути оказался Васиштха; Тришанку был царем, поэтому он приказал Васиштхе принести необходимые жертвы и прочесть нужные молитвы, чтобы он, Тришанку, мог подняться на небо.

Васиштха рассмеялся, услышав его слова, и спросил:

— Что за причина заставляет тебя стремиться к столь необычной цели?

Тришанку трудно было ответить на этот вопрос. Он рассердился и закричал, как часто делают люди, оказавшись в таком положении.

— Ты не имеешь права задавать мне вопросы! — негодовал он, — Я пришел к тебе потому, что в нашей семье ты всегда выполнял обязанности священника и советника, и потому, что о твоем могуществе знает весь мир. Выполнишь ты мое приказание или нет?

— Нет, — коротко ответил Васиштха и избавил Тришанку от своего присутствия и свою голову — от мыслей о Тришанку.

Тришанку гордо удалился. Он разыскал сыновей Васиштхи. Они были моложе его, и Тришанку надеялся, что они окажутся послушнее, чем их отец.

— Приготовьтесь к особо важному жертвоприношению и к выполнению необходимых обрядов, — приказал он им без всяких объяснений. — Не жалейте ни денег, ни трудов. Вы должны устроить такое празднество, каких еще не бывало.

— А для чего? — спросили сыновья Васиштхи.

— Я хочу подняться на небо, не расставаясь со своим телом, и я хочу, чтобы вы поторопились. Скажите, что вам нужно для этой торжественной церемонии?

— Что за нелепое желание! — воскликнули они. — С чего ты взял, что тебе позволено подняться на небо?

— А почему бы нет? — спросил Тришанку, который столько об этом думал, что начал относиться к своей затее как к чему-то совершенно обыкновенному.

— Мы не собираемся заниматься такими глупостями, — сказали сыновья Васиштхи.

— Как вы смеете мне противоречить! — в отчаянии закричал Тришанку. — Я ваш царь, я приказываю вам как сыновьям своего главного священника. Иначе…

И он еще долго грозил им.

Жажда попасть на небо сделала Тришанку злым и лживым, и в конце концов священники сказали ему:

— Ты пятнаешь честь великого рода Икшваку, ты недостоин быть царем. В наказание за то, что ты дурно обращаешься со священниками, ты станешь чандалой.

И Тришанку ушел, неся на себе бремя проклятья и в тревоге раздумывая, удастся ли ему попасть в собственный дворец, если он станет чандалой. Он уже не мечтал о небесах; теперь ему хотелось только одного: оказаться дома.

А Вишвамитра как раз в это время приходил в себя после перенесенных лишений и размышлял, как ему доказать, что он так же могуществен, как творец Брахма.

— Я превзойду Васиштху. Я создам все, что захочу. Пусть у меня нет брахма данды, у меня будет свой жезл, и тогда мы посмотрим, кто из нас сильнее.

Вот какое у него было настроение, когда он окликнул Тришанку:

— Скажи-ка, отпрыск Икшваку, почему ты невесел? Куда идешь? Чем так озабочен? Ты проходишь мимо и даже не думаешь здороваться. Отчего бы это, а?

— Я боялся, что ты меня не узнаешь, — сказал Тришанку и спросил: — Ты не замечаешь во мне ничего такого? Какой у меня вид?