Боги, гробницы и ученые

Самой выдающейся находкой этой династии была общая гробница царей в Деир аль-Бахари. В грабеже этой гробницы странным образом переплелись случай и система. За шесть лет до описанных выше событий, в 1875 году, Абд аль-Расул случайно обнаружил в возвышающейся между Долиной царей и Деир аль-Бахари скале скрытое отверстие. Преодолев все трудности, он проник туда и убедился, что находится в обширной погребальной камере — месте захоронения мумий. Даже первого беглого осмотра было достаточно, чтобы понять: ему удалось обнаружить клад, который в состоянии обеспечить его и его семью пожизненной рентой, разумеется, если удастся сохранить тайну.

В тайну были посвящены только главные члены семьи. Они торжественно поклялись, что ни при каких обстоятельствах этой тайны не выдадут, и решили оставить находку там, где она пролежала три тысячелетия; таким образом гробница превратилась в мумифицированный банковский счет семейства Абд аль-Расул. «Снятие со счета» позволялось производить только в тех случаях, когда это было необходимо семье. Как бы невероятно это ни звучало, но им действительно удавалось сохранять таким образом тайну на протяжении целых шести лет. За эти шесть лет семейство успело разбогатеть, но 5 июля 1881 года перед входом в гробницу очутился уполномоченный Каирского музея, которого привел сам Абд аль-Расул.

Это была одна из тех шуток, которые всегда имеются наготове у судьбы: уполномоченным оказался не юный ассистент, стараниями которого были разоблачены грабители и не профессор Масперо, которому первому пришла в голову идея их выследить. Очередная телеграмма, отправленная в Каир, в которой на этот раз были приведены лишь абсолютно достоверные факты, не застала Масперо: он был в отъезде. Поскольку дело не терпело отлагательства, нужно было послать заместителя. Им оказался Эмиль Брупп-бей, брат знаменитого египтолога Генриха Бругша, в то время хранитель музея в Каире. Прибыв в Луксор, он нашел своего юного коллегу, который с таким успехом исполнял роль детектива, в лихорадке. Он нанес дипломатический визит мудиру; все заинтересованные лица пришли к единодушному заключению: чтобы прекратить дальнейшие грабежи, необходимо как можно скорее опечатать гробницу. Так Эмиль Брупп-бей в сопровождении одного только Абд аль-Расула и своего помощника араба ранним утром 5 июля очутился у входа в гробницу. То, что он увидел, напоминало о сокровищнице из сказки об Аладине, а о том, что произошло в последующие девять дней, он не мог забыть до конца своей жизни.

Им пришлось долго карабкаться по скалам. Наконец Абд аль-Расул остановился и показал рукой на небольшое отверстие в скале, которое было весьма искусно замаскировано камнями. Оно находилось в труднодоступном месте и было совершенно незаметным: нет ничего удивительного в том, что на протяжении трех тысячелетий люди проходили мимо, не обращая на него никакого внимания. Абд аль-Расул снял с плеча веревку и объявил Бругшу, что необходимо спуститься в этот проход. Оставив подозрительного проводника под присмотром своего помощника араба, Бругш без колебаний последовал приглашению. Осторожно — в глубине души он все-таки опасался какого-нибудь подвоха со стороны этого видавшего виды вора — он спустился по веревке вниз. Но если в нем и тлел огонек надежды найти здесь какие-то ценности, он, разумеется, и в мечтах не мог себе представить, что ожидало его наяву.

Выяснилось, что вертикальный проход, по которому он спускался, уходил под землю примерно на одиннадцать метров. Закончив спуск, Бругш зажег факел, сделал несколько шагов вперед, завернул за угол и оказался перед первым большим саркофагом, за которым виднелись другие. Надпись на одном из них, стоявшем у самого входа, свидетельствовала о том, что в нем хранится мумия Сети I — та самая мумия, которую Бельцони в октябре 1817 года напрасно проискал в первоначальном склепе фараона в Долине царей. Свет факела упал на следующие саркофаги, на бесчисленные драгоценные принадлежности египетского заупокойного инвентаря, которые были небрежно разбросаны по земле и на саркофагах. Бругш двинулся дальше, шаг за шагом прокладывая себе дорогу. Внезапно он увидел саму погребальную камеру: она казалась огромной при тусклом свете факела. Саркофаги лежали как попало, вперемежку, некоторые из них были открыты, среди груды утвари и украшений лежало несколько мумий. Брупп остановился, затаив дыхание… ему было дано увидеть то, чего еще не видел ни один европеец. Мог ли он когда-либо об этом мечтать?